Жена по договору для мага с детьми
Шрифт:
При этом дети и прислуга вжали головы в плечи и замерли, испуганно переводя взгляды с хозяина на хозяйку.
Глаза мужчины потемнели, но мне не хотелось всех участников трапезы лишать еды, поэтому я тихо заметила:
— Если вы хотите мне что-то сказать, оставьте это до окончания завтрака!
Клянусь, я слышала, как заскрипели его зубы, но он промолчал.
Мы доели и только когда дети, сопровождаемые мистрис Григори, отправились собирать вещи, муж кулаком ударил по столу так, что слишком близко стоявшие к краю тарелки полетели на пол,
Слуги быстро бросились убирать, но граф прервал их грозным рыком.
— Оставьте нас с графиней наедине!
Через секунду, кроме нас двоих, в помещении никого не осталось. Граф поднялся, оперся кулаками о стол и прорычал:
Я заметила, что он назвал меня на вы. Если он думал, что я испугаюсь его гнева, то глубоко ошибся, я смело взглянула ему в глаза, хотя бы ради детей не позволю сделать обстановку в доме такой невыносимой.
— Что позволяю? — бесстрашно спросила я и тоже поднялась.
— Я ваш муж, а вы позволяете себе сарказм по отношению ко мне! В моем же доме!
— А что вы от меня ожидаете? Что я буду безропотно терпеть ваши замечания? Буду ходить на цыпочках? Тогда вы очень ошиблись с кандидатурой супруги! — гордо подняв подбородок, ответила я.
— Я ошибся еще месяц назад, когда решил сделать вас своей невестой! — холодно заявил он.
— Несмотря на это, вы женились на мне, значит, вам придется меня терпеть!
— Значит, вы хотите установить в доме свои порядки? — сощурил мужчина глаза.
— Я хочу, чтобы в этом доме дети улыбались, а не ходили забитыми бесцветными привидениями! — наконец у меня получилось сказать то, что я хотела с тех пор, как устроилась сюда на работу.
— Вы испортите мне все воспитание!
— Вы превратите детей в солдат, а не в личностей!
Я и сама не заметила, как мы встали очень близко. Мы тяжело дышали, глядя друг на друга. Между нами будто искрилась молния. Но мужчина прервал молчание.
— Знаете, почему я не взял вас этой ночью как жену? — спросил он почти шепотом, отчего по телу прошла дрожь.
— Почему? — я ожидала услышать все, что угодно, но только не того, что он в итоге сказал.
— Я хочу быть уверен, что все дети, которых вы мне родите, будут мои! А это значит, что еще месяц я к вам не притронусь!
У меня перехватило дыхание от таких жестоких слов. Я отшатнулась от него, как от прокаженного, а потом влепила увесистую звонкую пощечину. Мужчина даже не шелохнулся, а лишь коварно усмехнулся.
Из столовой я выбежала как ошпаренная. Никогда я еще не чувствовала себя так мерзко, еще ни разу меня так не оскорбляли! Хотелось плакать, биться об стену и кричать от отчаяния одновременно.
Я вбежала к себе в комнату, а следом за мной зашла мистрис Григори.
— Леди Эделин, у нас садовник пропал, что делать?
Я как можно более незаметно утерла слезы и развернулась к женщине.
— Ищите нового, он больше здесь не появится, вчера вечером его вызвали неотложные дела на ферму к отцу! — соврала я, мне
Вот уже две недели мы находились в заточении в загородном поместье графа. Дом был просто великолепен: окруженная вековыми деревьями каменная громада так естественно вписалась в пейзаж, будто ее построила сама природа. Внутри — много света, панорамные окна его с охотой пропускали. Но этот дом стал для нас тюрьмой. Нам нужна была передышка от тирана-графа.
Как только мы прибыли, он отдал нужные распоряжения, оставил для нас охрану (по-другому — надзирателей за мной) и сразу же отправился в обратный путь на ящере.
А мы остались одни в этой красочной местности, где вокруг не было никого на несколько десятков километров. Мне даже не разрешили взять сюда стинга. Неужели муж думает, что я убегу или буду ездить встречаться на нем с любовником?
Мы с детьми придумали распорядок дня, развлечения, раз отец оставил их здесь и устроил детям незапланированные каникулы.
Недалеко от дома, пройдя через небольшой светлый пролесок, можно оказаться на чудесном озере с удивительно чистым и теплым песчаным пляжем. Мы много времени проводили там, сопровождаемые бдительными людьми графа.
Дети с удовольствием купались и резвились в воде, оттачивая магические навыки. А несколько раз им удалось прямо в платье затащить в воду меня. Было так легко, весело, что на какое-то время я совершенно забыла, почему здесь нахожусь.
Мы подружились с местной экономкой мистрис Тетс, которая получила письмо от своей хорошей подруги мистрис Григори и сразу прониклась ко мне симпатией. Мы вместе пили чай вечерами, она развлекала меня историями об этом необычном месте, рассказывала про семью Доранов. Я столько всего интересного узнала о королевстве, сколько не доводилось слышать даже на лекциях.
Я повадилась ходить в местную библиотеку, все равно больше ничего не оставалось. Зачитывалась романами, монографиями. Весь тихий час детей я проводила в обители знаний.
А когда нам стало совсем скучно, мы начали практиковать бытовую магию. Я учила детей тому, что знала сама. По вечерам же, когда к нам на крышу спускались сумерки, мы с детьми и мистрис Тетс садились в малой гостиной и слушали сказки в исполнении Мареоны, которые сопровождались потрясающими иллюзиями Иды.
Мы проводили последние мирные дни перед тем хаосом, который вот-вот должен был обрушиться на королевство.
***
Две недели Адимус не находил себе места. Он пытался погрузиться в работу, но мысли о девушке его не отпускали. Как она там, как его дети, чем они занимаются? Не был ли он с ними слишком строг?
Он не хотел вести себя как тиран, как последний подонок, но ничего не мог с собой поделать. Как только видел Эделин, сразу представлял всякие непристойные картины с ее участием. С одной стороны, они возбуждали, но с другой — вызывали приступы неконтролируемой ярости.