Жена по обмену
Шрифт:
Не позволяет мне отстраниться. Поднимает на руки и несет на берег. Отдает команду трем стражникам погрузить Мурзика на носилки, бедолага совсем без сил.
— Ему нужен лекарь, — предупреждаю я. — Опытный и одаренный. Мурзик сражался так, что заслужил медаль и много дней отпуска.
— Предложил бы Анри, но он сбежал из пирамиды, — замечает Хэл. — И вообще в последние дни вел себя странно. Советник поймал его в обители Великой Матери, совсем рядом с экраном. Что он пытался сделать?
Отдохнуть не получается. Рассказываю Хелу всю правду
— Выходит, ты была права! — радуется Хэл. — Тамани действительно нашла на скале нечто стоящее.
Пока добираемся до главной пирамиды, рассказываю Хэлу, Бэлу и Виллину о том, что удалось узнать про будущее Аланты.
— Тамани убил ее дядя Михо, — замечаю со злостью. — Надеюсь, мы найдем способ его наказать.
— Он сейчас в темнице вместе с другими заговорщиками, — подмечает Хэл. — Бэл совершил невозможное, сумел собрать армию из верных нам стражников. Там, на скале, я думал, что пришел мой час. Но брат с отрядом подоспел вовремя.
— Только предварительно мне пришлось спрятать Лию, — добавляет Бэл. — Иначе мне бы поступить, как Хэлу. Когда тебя заключили в темницу, ему ничего не оставалось, как сбежать или сдаться на волю бунтовщиков.
— Любовь сделала вас слабыми?.. — обреченно спрашиваю я.
Как это несправедливо. Бэл и Хэл могли поплатиться жизнями за право быть с тем, кого выбрало сердце. Заговорщики нашли их уязвимые места и впились мертвой хваткой.
— Неправда, — утешает Хэл. — Ты открыла мне глаза на многие вещи, сделала втрое бесстрашнее и сильнее. В том, что кое-кто решил шантажировать других самым ценным, нет нашей вины.
Он целует меня в висок, словно не замечая, как убого я выгляжу.
— Мне срочно нужно принять ванну, — вяло сопротивляюсь. — Выпить чашечку кофе. А, возможно, чего-то покрепче, чтоб мозги встали на место. Одеться подобающе, причесаться…
— Ты прекрасна в любых нарядах, — замечает Хэл. — А без них — еще лучше.
Бэл смущенно кашляет в кулак.
Виллину не свойственна скромность брата. Он отпускает едкое замечание по поводу нашей близости и добавляет:
— Похоже, я единственный из жрецов, кто выбрал себе пару без последствий.
— Подожди, — хитро прищуривается Бэл, — вот надоест Аине терпеть твои выходки, узнаешь. Сдается, не такая она спокойная и безропотная, как тебе кажется. Слышал, в ее роду были отравительницы. Подсыплет тебе в шампанское порошок и превратит… да хоть в дерево.
— Или в филина, — мрачно замечаю я. — Если прежде думала, что подобное невозможно, то теперь изменила мнение.
От воспоминаний о Неруне мне становится дурно. До такой степени, что приходится остановить карету и немного пройтись пешком.
— Когда ты в последний раз ела? — всерьез беспокоится Хэл. Подносит фляжку с водой. — Попей, станет лучше.
— Не напоминай о еде, так только хуже, — прошу и делаю три глубоких вздоха.
Все, о чем мечтаю, так это избавиться от запаха паленых перьев. Но,
Хэл, как может, помогает справиться со стрессом. Оказывается, он потрясающе делает массаж пяточек.
После ванны с ароматными травами я благоухаю, что королевский цветник. Лежу на кровати, закинув руки за голову, и наслаждаюсь обществом мужа. Умелые движения его пальцев доставляют несказанное удовольствие.
Проходит совсем немного времени, и от предварительных ласк мы переходим к активным действиям. Так соскучились друг по другу, что никак не можем насладиться единением. Всю ночь и часть вечера проводим в постели. А утро — уже на шкуре, расстеленной возле камина
— В моем родном мире говорят: не было счастья, да несчастье помогло, — замечаю я, лаская темные завитки на груди Хэла. — Если бы не безумный поступок Неруна, я не оказалась в Аланте. Не встретила тебя и не познала силу истинной любви и непреодолимой страсти.
— На все воля Великой Матери, — мудро замечает муж
Одаривает томительно долгим, полным нежности поцелуем.
Прошедшая ночь для нас — новый виток в отношениях. Мы, как по спирали, поднимемся все выше и выше, точно к самим небесам. И я думать не хочу, что все это может закончиться в один далеко не прекрасный момент.
— Ты лучшее, что когда-либо переходило в Аланту из других миров! — заявляет Хэл, обрывая ненадолго поцелуй. — Я заставлю заговорщиков признаться, что тебя оговорили. Если понадобится, в доказательство предоставлю окаменевших Анри и его филина.
Вздыхаю и чувствую: к глазам подступают слезы. Вера мужа в меня просто потрясающая. Но как отреагируют на правду другие?
— Я признаюсь всем жителям Аланты, что пришла из другого мира, — говорю как можно спокойнее. Пытаюсь улыбнуться Хэлу. — Не хочу, чтобы у кого-то остался повод сомневаться в твоей способности стать верховным жрецом. Если понадобится, я даже…
— Не произноси этого! — Хэл поспешно накрывает мой рот ладонью. — Ни вслух, ни даже мысленно. Я не позволю тебе уйти от меня ни в один из миров. Не отпущу и не дам в обиду. Если понадобится, горы сверну.
— А вот это отличная идея! — поддерживаю я. — По крайней мере, одну скалу нам точно нужно свернуть.
Этим же утром, даже не успев толком позавтракать, собираем отряд и отправляемся к скале, с которой сбросили Тамани. На сей раз «вооружаемся» серьезной техникой, которая как нельзя лучше поспособствует археологическим раскопкам.
— Что ты надеешься там найти? — интересуется Хэл. — Оружие Гекты у нас, что может быть важнее?
Ему, как настоящему воину, не терпится изучить скипетр, побольше узнать о его силе и способностях. А еще — разобраться с бунтовщиками. Как верховный жрец, Хэл решает устроить настоящий суд, а не полагаться на испытание светом. Жители Аланты сами должны решить судьбу заговорщиков, сообща. Полагаясь не только на волю богов, но и на собственное разумение.