Жена понарошку
Шрифт:
Через час они выехали в направлении усадьбы леди Энтони. Кристи устроилась на заднем сидении старинного, но идеально сохранившегося «даймлера». Окрестности усадьбы были хорошо знакомы Кристи, так как она не раз посещала проходившие здесь праздники и летние ярмарки, но внутрь ей приходилось попадать нечасто. Когда-то построенное в качестве пограничной крепости, имение за многие столетия превратилось в беспорядочное скопление зданий самых различных архитектурных стилей, а интерьеры в последний раз переделывались сэром Саймоном Энтони, который в свое время был правой рукой курфюрста Георга, первого
Когда они поднялись по старинным широким лестницам в зал для танцев, леди Энтони там не было.
Яркое зимнее солнце безжалостно обнажило подтеки и трещины на лепном потолке, и майор печально покачал головой.
— Я помню, как танцевал здесь, когда мне был двадцать один год. Вам стоило бы увидеть тот бал, Кристи. Я на всю жизнь запомнил запах цветов, украшавших залу, освещенную люстрами… — Погрузившись в воспоминания, он медленно обвел взглядом помещение.
Кристи подумала, что мягкое освещение могло бы сгладить следы разрушения, и тогда ничто не отвлекало бы взгляд от изящных пропорций зала. Она с острым сочувствием ощутила, какой безнадежно тяжелой ношей был этот архитектурный заповедник для леди Энтони. Никаких средств не хватило бы на реставрацию здания, — такие усадьбы просто пожирали деньги, не оставляя хозяевам средств на их дальнейшее содержание.
— Ларри тогда тоже был двадцать один год. Он умер в самом начале войны.
— Ларри?
— Ну, да муж Селии… — Он осекся и тут же поспешил поправиться: — То есть, я хотел сказать, супруг леди Энтони, Лоренс. Он был ее кузеном и погиб в самом начале войны под Дюнкерком.
Вернувшись домой, Кристи рассказала матери о печальном состоянии зала для танцев и всей усадьбы и упомянула о муже леди Энтони.
— Да, — кивнула мать, — припоминаю, ходили разговоры, что леди Энтони стала вдовой, едва выйдя замуж. Насколько я понимаю, ее муж был последним наследником титула. Говорили, что это был брак по расчету. Ее отец отличался редкостной гордыней, и поскольку сыновей у него не было, он решил выдать дочь за единственного мужчину среди родственников, чтобы обеспечить продолжение рода.
— Интересно, любила ли она своего мужа? — задумчиво сказала Кристи.
— Не знаю. Скажи, а что ты планируешь подать на стол?
Кристи с радостью воспользовалась случаем сменить печальную тему.
— Все с готовностью предлагают свои услуги, так что никаких проблем нет. Женщины из организационного комитета обеспечат буфет… Кстати, миссис Нельсон просила разрешения воспользоваться твоим рецептом приготовления малинового суфле. Они же позаботятся о том, чтобы накрыли столы в примыкающих комнатах. Майор Барнс обещал доставить семгу…
Майор владел участком одной из рек в Шотландии, куда заплывали на нерест лососевые, и торговля рыбой и икрой была одной из статей его дохода.
Миссис Марсден усмехнулась.
— Его холодильник забит этим добром, по крайней мере, так говорит миссис Фиддлер. Представляю, как трудно было ему расщедриться.
Они стали обсуждать вопрос о том, как украсить зал цветами, и все еще спорили, когда вернулся с работы отец.
Воскресный прогноз погоды обещал
— Доктор Сэвидж поехал в больницу вместе с машиной скорой помощи, — сообщила дежурная медсестра. — Возможно, ему придется остаться там, чтобы помочь при операции. Как только ситуация прояснится, я вам перезвоню.
Мать вздрогнула, услышав от Кристи новость.
— Бедняжки! Надеюсь, там будет все в порядке.
— Не понимаю одного: зачем Доминику понадобилось возвращаться в Сетондейл? — покачала головой Кристи. — С его квалификацией он мог бы работать где угодно…
— Тут его дом, Кристи, — тихо сказала мать. — Здесь работали врачами его дед и отец.
— Трудно себе представить, что Аманда согласится провести в нашем городке всю оставшуюся жизнь, — резко заметила Кристи, не подавая виду, что в душе страшно завидует крестной дочери леди Энтони. Кристи прекрасно понимала, что, не будь Аманды, события могли принять совершенно другой оборот…
А как, собственно говоря, они могли бы повернуться? Доминик влюбился бы в нее, Кристи? Она мрачно усмехнулась. Что ж, сексуально она, возможно, и могла зажечь его, но никаких глубоких чувств он к ней не испытывал, — и не стоило тешить себя тщетными надеждами.
Когда чуть позже медсестра перезвонила и сообщила, что Доминик сегодня не сможет приехать, Кристи даже обрадовалась. Теперь у нее появлялось время для того, чтобы навестить цветочницу.
Ей совершенно не хотелось встречаться с Домиником. Но почему она чувствовала себя разочарованной и глубоко уязвленной?
Да потому, что, как последняя дура, продолжала любить его, ожесточено сказала себе Кристи.
7
За два дня до бала выпал снег. Проснувшись утром и увидев, что небо окрашено в зловеще-свинцовый цвет, а земля укрыта толстым белым покрывалом, Кристи испугалась, что в такую погоду на бал никто не приедет.
— Не беспокойся, — утешила ее мать, когда Кристи поделилась с ней своими страхами. — Здешний народ привык к суровому климату, и такой мелочью, как снегопад, их не испугать.
Всегда послушно выполнявшая указания медиков, Берта в последние несколько дней стала проявлять странное беспокойство. Врач, посетивший ее вместо Доминика, объявил, что признаки выздоровления налицо, но настоятельно рекомендовал ей спокойствие и отдых.
— Это нечестно, — ворчала миссис Марсден. — Что же, мне так и оставаться в стороне от этого веселья?
Под весельем имелись в виду организационные хлопоты, и Кристи прятала улыбку, представляя, с какой энергией и упрямством мать могла бы взять бразды правления в свои руки.
Лежа в постели, она выдавала одну идею за другой, и результатом одной из них стала поездка Кристи и Пола в Ньюкасл для покупки кулинарных формочек в виде сердца. Члены организационного комитета обшарили свои кухонные шкафы в поисках таких же приспособлений, так что гостей вечера ожидали выпечка и десерты, полностью соответствующие романтическому характеру праздника.