Жена проклятого некроманта
Шрифт:
Больше он не спорил.
Просверлил меня злым взглядом, будто сканируя на наличие чувства самосохранения, а после чего сделал шаг вперед, сгреб меня в охапку и прильнул к губам. Поцелуй был глубокий и властный, словно наша битва перешла на другой уровень, и я ответила с не меньшей страстью и яростью, давай волю своим чувствам. Прошло несколько сумасшедших секунд, прежде чем поцелуй стал не таким напористым. Нежным.
Алистер сдался.
А после, не говоря больше ни слова, ступил в центр пентаграммы и тихим
Свечи вспыхнули. По мере стекания крови на рисунок пентаграммы, кристаллы начали светиться, заиграли всеми оттенками красного — от бледно–розового до багряного. А вокруг них заклубилась тьма.
— Началось, — предупредил мужчина, готовый в любой момент прыгнуть в неизвестность, чтобы расправиться с обидчиком.
Секунда. Другая. Я уже готова отправиться в неизвестность вместе с мужем. Но вместо открытия портал… Алистер просто падает на колени как подкошенный.
Пронзительный крик боли разрушает моё оцепенение.
— Алистер! — срываюсь с места, но вспыхнувшая защита вокруг пентаграммы меня не пропускает. Он поставил защиту? От меня? Решил сделать все по-своему? — Что происходит?
Я кричу, но замолкаю, когда вижу, как вздуваются вены на шее Алистера. И они черны, словно вместо крови у него чернила. Эта чернота разрастается, ползет вверх, разбегаясь в стороны, как паутина.
— Открывай портал! — рявкаю, не позволяя себе впасть в истерику.
Несмотря на то, что сердце бьется где-то в горле, я намерена прыгнуть в портал и придушить гада собственными руками. Только бы успеть, пока проклятие не вошло в полную силу и не убило этого самонадеянного глупца!
— Что-то не так, — он говорит тихо, прерывисто, но я слышу.
— Пожалуйста, открой портал, Алистер!
Мужчина поднимает взгляд — растерянный, испуганный — и у меня сжимается сердце от нехорошего предчувствия.
— Я не чувствую его, ритуал не сработал.
Он не успевает больше произнести ни слова, как его тело охватывает судорога, а из горла вырывается очередной стон. И очередная конвульсия, из-за которой Алистер окончательно распластывается на полу, заваливаясь набок.
Мне нужно к нему, чтобы дать ему зелье, но эта чертова защита не пропускает!
— Алистер, сними барьер! — бью ладонью по невидимой преграде, но все без толку.
Он меня уже не слышит.
Отступив на два шага, я вспоминаю все, чему меня учил Хранитель. И начинаю атаку, желая только одного — устранить преграду. Мне нужно к Алистеру! Бью изо всех сил, выкладываясь по полной, так что сбивается дыхание, а перед глазами начинают мельтешить мошки. Комната наполняется тьмой, что как волны о скалы бьется о защитный барьер. Я стараюсь не смотреть на Алистера, дергающегося в конвульсиях, потому что знаю — стоит дать слабину, поддаться чувствам,
Удар! Ещё один! И еще! Я сминаю преграду, как бумагу. А опустив взгляд, понимаю, что это вовсе не моя заслуга. Сила практически покинула Алистера, защита ослабла. Он ещё дышит. Прерывисто, но дышит. И смотрит расфокусированным взглядом куда-то вверх, словно он уже не тут.
Пока я лихорадочно вынимаю флакончик и, откупорив его, выливаю зелье в приоткрытый рот, могу думать только о том, чтобы оно сработало. Молиться всем известным богам и просить чуда. Устраиваю его голову у себя на коленях. И жду.
Текут секунды, минуты. Но ничего… абсолютно ничего не происходит. Сжимаю опустевший флакон в руках до боли. Стекло трещит. Еще немного и оно разлетится на осколки. Точно так же, как и мои надежды на хороший исход.
— Живи, — шепчу я, чувствуя, как по щекам бегут слезы. — Что же ты, проклятый некромант!
Стекло все же разлетается на осколки, впивается в ладонь. Но я будто бы этого не замечаю. С моих губ слетает какой-то бред, но я его не слышу. Перед глазами только бледнеющее с каждой секундой все больше лицо Алистера. И моя утекающая сквозь пальцы надежда.
— Живи, — прошу я, прикрывая глаза и обращаясь к Либитине. Знаю, что она может вернуть его к жизни. Лучше, чем какое-то зелье. Лучше, чем любые артефакты и чары.
Но не успеваю закончить свою мысленную молитву, как рядом раздается вздох. Я распахиваю глаза, в надежде на его выздоровление. Но… но это был лишь последний вздох. После которого остановилось сердце некроманта.
Я недоверчиво опускаю глаза вниз. Вижу перед собой мирно спящего мужчину, а в груди растекается льдом чудовищное непонимание.
Нет! Так не может быть! Почему он не просыпается?
— Хлоя, мне жаль, — доносится шелест Хранителя, но я отмахиваюсь от него, как от назойливой мухи.
Да что он понимает? Просто у зелья замедленное действие! Сейчас, надо ещё подождать и он обязательно…
— Ну же, просыпайся, — тормошу мужчину одеревенелыми руками. Меня охватывает какая-то веселость, из горла вылетает истеричный смешок. — Глупенький, на полу холодно. Алистер, вставай!
— Что случилось? Мы почувствовали смерть…
В зале оказалось слишком много народа. Шум быстро стих. Почему они все смотрят на меня с жалостью, сквозь слёзы?
— Хлоя, призови свою силу, — слышатся наставления Хранителя. — Ребята помогут тебе.
— Все хорошо, слышите? — голос надламывается, срываясь на шепот.
В ту же секунду запястье обжигает болью. Я опускаю глаза и вижу… вижу, как тает брачная татуировка, оставляя нежную кожу девственно-чистой.
Тогда и приходит осознание. Реальность, которую я гнала от себя, рушится на голову подобно камнепаду, грозя похоронить заживо.