Жена путешественника во времени
Шрифт:
– Хорошо. – Она заводит машину, включает фары, возвращается на дорогу. – Этта перепугается, когда увидит меня.
– Этта? А как же родители?
– Мама уже, наверное, спит, а папа сегодня ушел на покер. – Клэр открывает ворота, и мы проезжаем.
– Если бы мой ребенок уехал на машине в день получения водительских прав, я бы сидел на крыльце с секундомером.
Клэр останавливает машину так, чтобы из дома не было видно.
– А у нас дети есть?
– Извини, закрытая информация.
– Я затребую ее по закону «О свободе информации».
– Как пожелаешь. – Я осторожно целую ее, чтобы не размазать фальшивое кровотечение.– Сообщишь, когда выяснишь. –
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Я выхожу из машины как можно тише. Машина скользит вниз по дороге, за угол, и растворяется в ночи. Я иду следом в свою постель в долине под звездами.
ГЕНРИ: Я материализуюсь в долине, около пятнадцати футов к западу от поляны. Чувствую себя ужасно, кружится голова, тошнит, поэтому несколько минут просто сижу и пытаюсь прийти в себя. Холодно и пасмурно, я опускаюсь в высокую бурую траву, которая врезается мне в кожу. Через некоторое время мне становится получше, все тихо, я встаю и иду на поляну. Клэр сидит на земле, у камня, опершись на него. Она ничего не говорит, просто смотрит на меня, и мне кажется, что со злостью. «Черт, – думаю я. – Что я натворил?» У нее сейчас период Грейс Келли [33] ; на ней голубое шерстяное пальто и красная юбка. Я дрожу и ищу коробку с одеждой. Нахожу ее, облачаюсь в черные джинсы, черный свитер, черные шерстяные носки, черную куртку, черные ботинки и черные кожаные перчатки. Я выгляжу так, как будто собрался сниматься в фильме Вендерса [34] . Сажусь рядом с Клэр.
33
Грейс Келли (1929-1982) – американская кинозвезда, снялась в 11 фильмах в 1951-1956 гг. (в том числе в упомянутом ниже «Окне во двор» Хичкока), после чего вышла замуж за принца Монако.
34
Вендерс, Вим (р. 1945) – выдающийся немецкий кинорежиссер, автор фильмов «Париж, Техас» (1984), «Небо над Берлином» (1987)
– Привет, Клэр. Ты в порядке?
– Привет, Генри. Держи. – Она протягивает мне термос и пару сандвичей.
– Спасибо. Мне что-то нехорошо, я попозже съем. – Я кладу сандвичи на камень. В термосе кофе, я делаю глубокий вдох. Мне становится лучше уже от самого запаха. – Ты в порядке?
Она не смотрит на меня. Внимательно присмотревшись, я понимаю, что она плакала.
– Генри, ты можешь кое-что для меня сделать?
– Что?
– Я хочу сделать одному человеку очень больно, но я еще маленькая и драться не умею. Ты мне поможешь?
– Ух ты. О чем ты? Кого наказать? За что?
– Я не хочу об этом говорить, – отвечает она, глядя в колени. – Тебе моего слова будет достаточно, что он полностью это заслуживает?
Думаю, я знаю, о чем речь; кажется, эту историю я уже слышал раньше. Я вздыхаю и пододвигаюсь поближе к Клэр, обнимаю ее. Она облокачивается на мое плечо.
– Это ты о парне, с которым ходила на свидание, так?
– Да.
– И он оказался мерзавцем, и ты хочешь, чтобы я его в порошок стер?
– Да.
– Клэр, многие парни оказываются мерзавцами, я и сам был жутким мерзавцем…
– Спорю,– со смешком говорит Клэр,– что ты не был таким ужасным мерзавцем, как Джейсон Эверлей.
– Он
– Да.
– Клэр, почему ты думаешь, что я справлюсь со здоровым лосем, который вдвое меня моложе? Зачем ты вообще пошла с таким на свидание?
– Ну, – пожимает она плечами, – в школе все меня доставали, потому что я никогда не хожу на свидания. Рут, Мэг, Нэнси – то есть вокруг ходят дурацкие слухи, что я лесбиянка. Даже мама спрашивает, почему я не встречаюсь с мальчиками. Ребята меня приглашают, а я отказываюсь. И еще Биатриса Дилфорд, настоящая лесбиянка, спросила, лесбиянка ли я или нет. Я ответила: «Нет», и она сказала, что не удивлена, но что все так считают. Ну, я и подумала, что, может, правда, повстречаться с несколькими парнями. Очередным парнем, который меня пригласил, был Джейсон. Он здоровый, симпатичный очень, и я знала, что если встречусь с ним, все сразу узнают, и подумала, что, может, тогда все заткнутся.
– Так ты первый раз была на свидании?
– Да. Мы пошли в итальянский ресторан, и там были Лаура с Майклом и несколько человек из театрального класса; я предложила заплатить за себя, но он сказал, что никогда такого не допустит, все было нормально, в смысле, мы разговаривали о школе, всякой ерунде, футболе. Потом пошли на «Пятницу, тринадцатое», фильм седьмой, такая глупость, это на случай, если захочешь посмотреть.
– Я смотрел.
– Неужели? Странно. Не сказала бы, что это твой фильм.
– Причина та же – подружка хотела посмотреть.
– Кто твоя подружка?
– Ее звали Алекс.
– Какая она была?
– Банковская кассирша с огромными титьками, она любила, чтобы ее шлепали… – В ту секунду, когда слова соскакивают у меня с языка, я понимаю, что разговариваю с Клэр-подростком, а не со своей женой Клэр, и мысленно даю себе подзатыльник.
– Шлепали? – Клэр с улыбкой смотрит на меня, брови подняты на середину лба.
– Это ерунда. Итак, вы пошли в кино…
– О. Ну, потом он захотел поехать в Трэверс.
– Что это такое?
– Это ферма к северу отсюда. – Клэр говорит все тише, и я едва разбираю слова. – Туда ездят, чтобы… заниматься любовью. – (Я молчу.) – Ну, я сказала, что устала и хочу домой, и тут он… как взбесился.
Клэр замолкает; какое-то время мы сидим, слушаем птиц, шум самолетов, ветер. Внезапно Клэр произносит:
– Он действительно взбесился.
– И что потом?
– Он не отвез меня домой. Не знаю точно, где мы были: где-то на Двенадцатой дороге, он просто ехал и ехал, по узким улочкам, господи, я не знаю. Он проехал по грязной дороге, и там стоял такой маленький коттедж. Там рядом было озеро, я слышала плеск воды. И у него были ключи от коттеджа.
Я начинаю нервничать. Клэр мне никогда этого не рассказывала, просто сказала, что как-то была на абсолютно кошмарном свидании с парнем по имени Джейсон и что он был футболистом.
Клэр снова замолкает.
– Клэр. Он тебя изнасиловал?
– Нет. Сказал, что я… недостаточно хороша собой. Сказал… нет, не изнасиловал. Он просто… обидел меня. Он заставил меня…
Она не может продолжать.
Я жду. Клэр расстегивает пальто и снимает его. Стаскивает рубашку, и я вижу, что спина у нее покрыта синяками. Они темные и пурпурные на фоне ее белой кожи. Клэр поворачивается, и я вижу на груди ожог от сигареты, вздувшийся и мерзкий. Как-то я спросил ее, откуда шрам, но она не ответила. Я убью этого парня. Я его инвалидом сделаю. Клэр сидит напротив меня, плечи опущены, вся в мурашках, и ждет. Я протягиваю ей рубашку, она ее надевает.