Жена рудокопа
Шрифт:
— Может не стоит? – с сомнением спросила Леса. Набиваться в гости не хотелось.
— Нормально всё, – ответил Баль и крикнул женщине, подходя к дому. – День добрый.
– Добрый, – ответила она. – Погода сегодня хорошая.
— Самая такая, чтоб прогуляться. Показать местную жизнь, – ответил Баль.
— И выбраться из своих пещер.
– Они мне нравятся. Но кому-то нужен свежий воздух, – ответил Баль, кивнув в сторону Лесы.
– Нормальным людям он нужен, а такие упёртые могут и каменной пылью дышать, — ответила женщина. Они встретились взглядами
– - Давно тебя не видела. В последний раз это было... Дай вспомнить...
– Когда ты третьего ждала. Кстати, где он?
– Уже к отцу на луг бегает, обед носит. Шесть лет не вылезал из своей норы! – воскликнула она.
– Ещё столько бы не вылезал, но тут женился, – хмыкнул Баль. – Это Леса. А это Мава. Когда-то очень давно за меня чуть замуж не вышла.
– Но сбежала от тебя, твоей унылой пещеры и горького дыма, – хмыкнула Мава.
– Вот всё тебе не нравится, – хмыкнул Баль. – А ведь я тебя с Рином познакомил.
– Ты от меня просто отделался.
– И это тоже, – не стал спорить Баль. – При первом удобном случае. Кому нужны истерички? Ты меня долбила как отбойный молоток, которого я и на работе наслушаюсь.
– А терпел ведь, – она улыбнулась.
– Так чего ещё оставалось делать, как терпеть, – ответил Баль. Неожиданно улыбнулся. – Как живёшь?
– Неплохо. Пять детей. Шесть десятков скотины. Работы много, но лучше уж здесь, на солнышке да под небом, чем там спину гнуть.
– Да понял я, что не любишь ты меня и мои пещеры. Не надо об этом каждый раз напоминать. Я же тебя не назад забирать пришёл.
– А грозился.
– Правильно. Кто знает, что у этого Рина в голове! – возмутился Баль. Прищурился. – Не обижает? А то только скажи...
– Всё хорошо, – ответила Мава.
– Ну и ладненько. Мы тут погуляем? Мешать не будем.
– Гуляйте, – ответила Мава. Сама же понесла таз в дом.
– Как-то неудобно, – подала голос Леса.
– Да мы вон, на скотину посмотрим, – сказал Баль. – И посмотрим, как Мава устроилась. Когда приехала к нам, то пугалась собственной тени. В городе она жить не смогла. То ругалась, то пряталась. Ну её к нам и отправили. Около года мучили друг друга, пока в долину не приехали. Она и расцвела. Сразу успокоилась. А то и отвары не помогали. Видимо так на неё пещеры действовали. Пришлось её с местным сводить. Чего мучить? К тому же мы с ней только и делали, что ссорились. Со мной спать она не хотела. А две кровати в моей берлоге слишком много места занимают.
– Ты к этому спокойно отнёсся? У вас же вроде за женщин прям цепляются, – спросила Леса.
– Была бы любовь какая или симпатия, то ещё можно было попереживать. А так, живём друг с другом из-за того, что иначе не выжить. Не вырождаться же. Не будет семей с детьми, не будет новых работников. Значит нужны семьи. Кому-то везёт, чувства в браке приходят. У моих родителей так было. Кто-то живёт по договорённости. Вроде так положено. А кто-то считает, нет тепла, так и без него прожить можно.
– И ты из последних.
– Да. Я из последних. Если
– Это я балласт? – возмутилась Леса.
– Скажешь, что нет? – Они буравили друг друга взглядом какое-то время, пока одновременно не решили, что стоять напротив сарая со скотиной и спорить как-то глупо и вошли внутрь.
В сарае царил полумрак. В стойлах стояла рогатая скотина, которая была похожа на помесь коровы и лошади с длинной шерстью. Леса ужаснулась животным и спряталась за спину Баля.
– Чего ты трусишь? Хорошая животинка.
– Чего-то она мне не нравится.
– Ты ей тоже не нравишься. Видишь как зло смотрит, – заметил Баль. Животинка недовольно фыркнула и стукнула копытами по воротам, показывая здоровые зубы. Леса не заметила, как выскочила из сарая.
– Чего-то мне расхотелось смотреть на местных животных, – прижимая руку к груди и пытаясь унять быстро стучащие сердце, сказала Леса. Баль не торопливо вышел следом. Детвора наблюдала за ними из-за угла. Оттуда донёсся тихий смешок, но стоило Лесе посмотреть в их сторону, как дети убежали.
– Дети чем-то на птиц похожи: так же щебечут, сбиваются в стаи и слетают довольно быстро с насиженного места, – сказал Баль.
– Я никогда не работала с детьми. Даже близко с ними не общалась. Всё как-то среди взрослых работала. А ребёнком так давно была, что и не помню как это.
– Не так уж и давно, – возразил Баль, доставая трубку и набивая её табаком.
– Всё равно не помню.
– Ты с родителями жила?
– До двенадцати лет. Потом учиться уехала, – Леса тихо рассмеялась. – Я и раньше училась. Много, но когда уехала, то носа из-за книг не показывала. У меня был лишь один шанс, чтоб выбраться с планеты и я его использовала по полной.
– И чем тебе не нравилась твоя планета? – раскуривая трубку и прислоняясь к стене сарая, спросил Баль.
– Она мне казалась несовременной, отсталой. У нас была похожая ферма, постоянные долги и надежды на урожай. Мне так жить не хотелось. Я стремилась к чему-то большему. Чтоб ездить по центральным планетам, чтоб на счету было много денег и не было нужды. Я об этом мечтала.
– И сюда ты приехала за этим?
– Да. Меня увлекла ваша загадка. Почему на планете у некоторых племён не рождаются дети? Это же что-то невероятное. С таким мы ещё не сталкивались. Другие учёные выяснили, что раньше у вам существовала довольно сильная цивилизация...
– Люди. Одно время они были богатым и умным народом. Они и придумали сделать себе рабов, которые могли бы работать в горах, степях, под водой. Им не нужно было, чтоб их творения смогли стать сильнее их, поэтому и сделали так, чтоб можно было контролировать рождение детей. Когда у них случилась война, то им стало не до этих рабов, которые вынуждены были выживать сами. После войны люди откинулись в развитие назад, а мы поумнели и ушли в горы, – сказал Баль. – Знаю эту историю. Одна из Земного союза всё это раскопала и записала.