Жена с хвостом
Шрифт:
Сердце панически забилось. Нужно что–то делать! Пока что на меня не обращали внимания. Все жадно следили за тем, как опускается коптящий факел прямо на сухой хворост. Может, попросить помощи у леса? Или…
И тут я вспомнила, что у меня есть целый мешок золота. Дядя всегда говорил, что за деньги можно купить все! Может, мне удастся его выкупить? Я вспомнила записку про то, что эти деньги на месяц, и вздохнула. Ничего, как — нибудь проживем!
— А вы не могли бы продать мне этого кролика? —
— О, вы та самая дама, о которой нам сказала инквизиция? — послышался голос неприятного мужчины с факелом. На нем была старая шляпа, похожая на дохлую ворону, а на серой одежде красовался какой–то знак.
— Да, я супруга Великого Инквизитора, — произнесла я, вспоминая, что я дама очень благородная. — Думаю, что вам об этом тоже сообщили? А вы кто такой?
— Я — староста деревни Морриган! Нам сказали, что рядом поселилась красивая женщина, — заметил он, глядя на меня и не узнавая. Ну еще бы, вряд ли тогда у них было время рассмотреть меня получше. — Благородная!
— Да, это я, — ответила я, вспоминая одну даму, которую видела в гостях у тетушки. — Вот, пришла к вам в деревню купить продукты и тележку.
Хорошо хоть на мне было дорогое платье. Дети любовались им, а девушки перешептывались. По сравнению с их бедными нарядами, платье, подаренное призраком выглядело очень роскошно.
— А почему вы пешком? — спросил подозрительный староста Морриган.
— А как тут проедешь? — удивилась я. — Мы пытались проехать на карете, но она застряла! Тропка сильно узкая!
— Но тут же есть и другая дорога, вон там! — показали мне, а я увидела колею.
— А я не знала! Я скажу кучеру! — ответила я, представляя, что у меня под домом стоит роскошная карета.
— А почему вы не послали слуг? — спросил староста, присматриваясь ко мне.
— Мои слуги бояться фэйри! — возмутилась я, вспоминая ту чопорную и противную даму, которая любила приезжать к тетушке на чай. Дядя сказал, что дама была не совсем аристократичного происхождения, и ее не принимали в обществе. А тетя была аристократкой, поэтому даме нужно было, чтобы ее кто–то протежировал.
— Эти мерзкие фэйри! — продолжила я, поражаясь, как ловко у меня получается этот спектакль. — Они мне все уши прожужжали! Фэйри, фэйри! Я поувольняла почти всех, и теперь жду, когда муж пришлет новых!
— А вы что? Разве не боитесь? — спросил староста, а народ притих.
— Я — жена инквизитора, — усмехнулась я. — Как вы думаете, а боюсь проклятых фэйри? Или нет?
— Понятно, — кивнул староста. А я надеялась, что мне поверили. Селяне перешептывались и зыркали на меня. Я старалась не обращать внимание.
— Ой, а можно я куплю себе вон того кролика? Вам все равно его
— О, нет! — заорал Вольпен. — Лучше сожгите! Я вас умоляю! Только не на воротник к этой инквизиторше! Эй, чего стоишь, жги, давай!
— Что–то это подозрительно, — заметил староста Морриган, бегая глазами.
— Подумайте сами. Вы его сожжете, останетесь без денег, а без воротника. И все расстроятся, — спорила я. — А если вы мне его продадите, то у вас появятся деньги, а я сейчас же отвезу его в Столицу, с него там снимут шкурку и сделают мне воротничок. И оторочку для перчаток! И все будут счастливы!
— Кроме меня! Руки прочь от моей шкуры, инквизиторша! — орал Вольпен, пока внутри меня стучало: «Только бы поверили! Только бы поверили!».
Жители загалдели: «Пусть деньги покажет! А вдруг не настоящие!»
— Вот, — вздохнула я. — Надеюсь, хватит на бричку и овощи.
— Настоящие? — подозрительно спросил староста, беря из мешка одну монетку. Он попробовал ее на зуб. А потом вытащил какой–то знак из–за пазухи.
— Инквизиция дала, чтобы мы могли проверить, — заметил он, прикладывая знак к монете. Монета не исчезла. Все посмотрели на мешок, а потом на старосту.
— Так мы ничего в карман себе не положим! А так хоть продадим! — кричали они, убеждая старосту продать мне Вольпена. — Давай, Морриган! Продавай!
— Несите веревки! — крикнул староста, а у меня от сердца отлегло. Вольпен сопротивлялся до победного. Он орал, кричал, кусался и вырывался. Но его одолели всей деревней.
— Смотрите, он хитрый, — послышался голос старосты, когда мне несли Вольпена. Во рту у него был кляп, а он сам мотал головой и бешено вращал глазами. — Его заклинанием припечатало, так что колдовать не сможет! И не заболтает! Вы кляп не вынимайте! А то он такой мастер болтовни!
— А можете еще покрепче связать? — спросила я, видя, как селяне окончательно убедились в моих намерениях. И уже несли веревку.
Я сторговалась на бричку и лошадку, купила картошки, сыра и окорок. Две хозяйки чуть не подрались за право продать мне домашний пирог.
— А кто раньше жил в поместье? — спросила я, как бы невзначай. Староста ходил за мной попятам, нося клетку с кроликом.
— Это надо поспрашивать. Тут много кто жил, — махнул он рукой. — А что такое?
— Да так, интересно, — пожала я плечами. — Слишком нище и убого! Я как только приехала, так сразу привела поместье в порядок! А то мне гостей стыдно позвать!