Жена скупого рыцаря
Шрифт:
Значит, Серафима Мухина должна умереть. Киллеру нужна фора в две недели.
Сегодня он отнесет в камеру хранения Курского вокзала три листа из мемуаров генерала и ляжет на дно.
Нет, нельзя! Если он исчезнет, хозяева начнут выяснять причину неадекватного поведения наемника. А тогда, при передаче денег от Корнилова, его уберут однозначно.
Надо стиснуть нервы в кулак, стать осторожным и ждать.
А если он уже заказан?
Тело
Но с ним мудрить не станут. Перешлют фотографию «микроскопу» и… заказывайте, дядя, дубовый макинтош.
Обидно, но скорее всего так и будет. Нанимать для его уничтожения специалиста класса Ювелира — все равно что отбивать мясо крышкой рояля. Достаточно пули между глаз.
Убирать эту чертову Мухину или нет?
Сможет она за две недели намутить воды и перепугать «гуся», дав тем самым команду на уничтожение Ювелира?
Может.
А может, и нет.
Ювелир достал из женской сумочки связку ключей, подбросил их на ладони и решил — сегодня ночью он сходит к этой Серафиме, обставит ее убийство под ограбление квартиры и, кстати, допросит легонько — не проговорилась ли женщина еще кому о том, что видела.
А пока спать. Работа предстоит тяжелая.
Дисциплинированный, годами тренированный организм подвел убийцу. Запрограммировав себя на короткий непродолжительный сон, Ювелир, мало сказать, удивился — расстроился необычайно, когда, открыв глаза, увидел на циферблате часов 16.01. Он рассчитывал увидеть 14.00.
«Старею», — пробормотал убийца и пошел в ванную принимать контрастный душ.
Растирая плечи жесткой вязаной варежкой, он с грустью размышлял о том, что, пожалуй, недооценивает происходящее. Шок от неудачи оказал на него более сильное действие, и если интеллект работает в привычном режиме, то организм дает сигнал — остановись, дружище, отдохни. Иначе сгоришь, как свечка. Два лишних часа сна уже бунт, а организм и интеллект должны выступать единым фронтом. Сбоев быть не должно.
Проглотив бутерброд с икрой и стакан гранатового сока, убийца пошел к двери. По условиям заказчика три листа из рукописи должны оказаться в камере хранения не позднее 17.00 субботы. То есть сегодня.
Из квартиры и дома Ювелир выходил, как разведчик-нелегал. Пока бумаги лежат в его кейсе, пули «микроскопа» можно не опасаться, но осторожность уже должна стать привычной и обязательной. Очень хотелось лечь на асфальт и заглянуть под днище собственного автомобиля, но перестраховка не должна насторожить возможных наблюдателей. Любое отступление от нормы вызовет подозрение, его отнесут к исполнению последнего заказа и уберут проштрафившегося киллера не задумываясь.
«Тени
Избавившись от компромата, киллер ощутил такой прилив тошнотворного страха, что понял — три тонких листа бумаги хранили его лучше любого бронежилета. Сейчас исполнитель стал не нужен — пустая гильза, мокрый порох, сломанный нож. И ему стаю по-настоящему жутко.
Он бездумно колесил по опустевшим субботним улицам жаркой столицы, автоматически проверялся и незаметно для себя оказался в районе Текстильщиков.
«А почему бы и нет?» — подумал киллер. Никогда раньше он не возвращался к месту исполнения заказа, считал это желание выдумкой беллетристов и глупым, непрофессиональным поступком.
«Схожу, — решил Ювелир и вышел из машины. — Воздух понюхаю».
К дому генерала он подходить не стал, купил в ларьке шаурму и устроился за столиком летнего кафе, через дорогу от шумного, запруженного людьми дворика.
Через какое-то время от группы доминошников отделаюсь живописная пара выпивох. Мужики спрятались за газетный киоск и долго собирали по карманам мелочь. Судя по унылым, опухшим рожам, денег им не хватало.
Тем не менее ноги сами понесли их к пивному павильону. По дороге мужики заскочили в аптеку, в кармане одного многозначительно обозначился округлый предмет, и Ювелир понял — ему повезло: мужики собрались цедить коктейль из жидкости для сведения мозолей и пива «Очаковское» и ждать доброго человека.
Добрый человек не заставил себя ждать. С бутылкой водки, бутербродами и двумя литрами пива.
— Примете со мной, мужики? Не чокаясь… — выставляя на столик перед выпивохами пол-литра и закуску, спросил Ювелир.
Мужики облизнулись.
— Че, горе? — спросил один.
— Да, друг умер.
В приличном обществе к выставляющему следует проявить внимание и сочувствие, развлекать его беседами.
— Близкий друг-то? — утирая губы от пивной пены, спросил мужик с лиловым синяком вокруг глаза.
— В армии вместе служили, — ответил Ювелир и быстро налил в пластиковые стаканчики по второй.
Компания одобрила его щедрость.
— Да-а-а, — сочувственно протянул мужик и добавил: — Такова жисть.
— Хороший был парень, — огорчился Ювелир. — Все хотел до генерала дослужиться.
— О! — оживился «синяк». — А у нас в доме тоже сегодня генерал помер!
— Настоящий? — киллер добавил в голос подозрительности.
— Обижаешь… — «синяк» кивнул укоризненно. — Самый что ни на есть. Даже денщик у него был.