Жена убийцы
Шрифт:
Достав телефон, Ярдли открыла файлы, присланные Болдуином: первые отчеты полиции Сент-Джорджа, материалы следователей ФБР, в том числе результаты осмотра места преступления, анализ характера брызг крови, данные токсикологической экспертизы и протоколы вскрытия. Последние, пока что еще не в окончательном виде, занимали больше пятидесяти страниц.
Согласно предварительному заключению патологоанатома, обе жертвы умерли от потери крови – попросту истекли ею. На руках Райана Олсена имелись многочисленные порезы, на пальцах и ладонях. Он пытался сопротивляться,
Характер ножевых ранений и тип использованного лезвия установлены не были. Как сказал Болдуин, все указывало на то, что преступник дополнительно поработал над ранами, чтобы исключить идентификацию лезвия. У Ярдли мелькнула мысль: он делал это в перчатках или же ему хотелось ощутить своими пальцами прикосновение к влажным от крови тканям порезов?
Полицию вызвали соседи Олсенов после того, как Айзек, их единственный сын, утром на следующий день открыл дверь в спальню своих родителей и увидел самый страшный кошмар в своей жизни, ставший явью.
Убрав телефон в сумочку, Ярдли прошла на кухню. На стене над плитой висела толстая деревянная дощечка с надписью: «Кухня – сердце дома». Заглянув в холодильник, Джессика увидела знакомые продукты – такими же был заполнен холодильник у нее дома, когда Тэра была маленькой: небольшие упаковки пиццы, гамбургеры, вафли с черничным джемом, сок. Она закрыла холодильник. Ей не хотелось идти в спальню, поэтому Ярдли прошла в гостиную в конце коридора. Большой плоский телевизор, стереосистема, стеллаж с видеодисками. У стеллажа лежал планшет. Джессика взяла его и включила. Планшет загрузился без пароля. Он был перепачкан чем-то липким, карамелью или шоколадом. Ярдли предположила, что это планшет Айзека. Открыв папку с фото и видео, она включила первую видеозапись.
Держа планшет в руках, ребенок снимал, как его родители готовят ужин. Райан рассказывал жене про статью в журнале, которую он прочитал, а Айзек подсматривал из-за угла. Притворившись, что он этого не видит, Райан сказал:
«Думаю, нужно отправить Айзека к деду и бабушке. Он не убирает за собой, так что ему будет лучше пожить там».
«Согласна», – Обри улыбнулась.
«Папа!» – испуганно воскликнул мальчик.
«Что? Айзек, так ты все слышал?»
Джессика печально улыбнулась.
Схватив сына, Райан принялся его щекотать. Мальчик засмеялся и выронил планшет. Запись оборвалась.
Ярдли положила планшет на место, чувствуя, что семейство Олсенов ей понравилось бы. Затем, шумно вздохнув, направилась в спальню.
Глава 7
Ярдли остановилась перед дверью в спальню. Двустворчатая дверь с бронзовой фурнитурой. Она мысленно представила себе, как Айзек утром распахнул обе створки… и увидел то, что увидел. Взявшись за обе ручки, она толкнула двери, как это сделал бы ребенок.
Казалось, комната встретила ее безмолвным криком.
Одеяло забрали на экспертизу, но матрас остался. Кровь, высохнув, приобрела матово-серый
Желтые пронумерованные бирки обозначали места, где были взяты образцы разбрызганной во все стороны крови. Ковролин рядом с кроватью был покрыт сплошной коркой; брызги виднелись на потолке, на трех стенах и на окне, выходящем в долину.
Впервые Ярдли увидела следы крови, фонтаном хлеставшей из рассеченных крупных артерий, на фотографиях жертв Эдди Кэла. После того как прошло первое оцепенение, вызванное его арестом, она заставила себя просмотреть снимки с мест преступлений, посетить могилы жертв и посмотреть интервью с теми, кому посчастливилось выжить. Как впоследствии объяснил ей психолог, для нее это было формой самонаказания. Ярдли наказала себя так жестоко, что это нанесло тяжелейшую рану ее психике. Потребовались годы, чтобы залечить эту рану.
По отчету Болдуина чувствовалось, что криминалисты поработали досконально. Сквозь медный привкус крови Ярдли различила слабый запах магнитного порошка для снятия отпечатков пальцев. Она также не сомневалась в том, что агент ФБР попросил экспертов обработать поверхности флуоресцентным порошком, просто чтобы убедиться, что никаких отпечатков нет. Но если это действительно был подражатель, он пришел в перчатках. И, скорее всего, сбрил волосы на всем теле и надел шапочку, чтобы не оставить на месте преступления ни одного волоска. Именно так поступал Эдди Кэл.
Поймать такого преступника с помощью одной лишь криминалистической экспертизы будет невозможно.
Висящая в шкафу одежда Олсенов выглядела так, словно ее забрали из морга. Яркий свет люминесцентных ламп придавал тканям нездоровый зеленоватый оттенок, из-за чего создавалось впечатление, будто они истлели, будто они рассыплются и исчезнут вместе с телами своих владельцев.
Ярдли постаралась убедить себя в том, что такое невозможно, что у нее разыгралось воображение. Пожалуй, настало время уходить отсюда.
На верхней полке лежали запечатанные коробки с игрушками.
Выходя из комнаты, Джессика погасила за собой свет. Пройдя по коридору, она нашла комнату Айзека, расположенную меньше чем в десяти футах от спальни его родителей. Ярдли прочитала протокол допроса мальчика в центре опеки. Айзек утверждал, что в ту ночь ничего не слышал. Джессика предположила, что Райан Олсен, опасаясь за жизнь сына, продолжал отчаянно бороться с преступником, даже истекая кровью.
Вздохнув, она заглянула в комнату мальчика.
Из материалов дела Ярдли знала, что у Айзека на следующей неделе день рождения. Вернувшись в спальню родителей, она взяла коробки с игрушками, все три, после чего погасила свет в доме.
Выйдя на улицу, вернула ключи от дома полицейскому. А когда тот уехал, села на ступени крыльца, глядя на город. На спортивной площадке расположенной неподалеку школы шел футбольный матч. Слышался возбужденный рев комментатора, а также одобрительные крики болельщиков. Ярдли набрала номер Болдуина.
– Да, – ответил тот.