Жена в придачу, или самый главный приз
Шрифт:
Я попыталась вывернуться из захвата пауледа, лапы которого уже обхватили меня за пояс, сжимая в стальных тисках, но ничего не вышло. Ощущения смешались в сюрреалистический калейдоскоп.
Это все не со мной…не сейчас…
Когда перед глазами промелькнула темная смазанная фигура, а позади раздался предсмертный хрип ледяного монстра, я не понимала уже вообще ничего. Проклятая нога уже не ныла — я просто внезапно перестала ее чувствовать, и лишь как-то отдаленно понимала, что в ней осталась пара ядовитых шипов.
Меня трясло, глаза
— Так и знал, что любишь, когда тебя носят на руках, моя прелесть, — словно с самой изнанки мира донесся до меня знакомый голос. А далее совсем тихое, но твердое и полное решимости: — Тише, Фелия, все будет хорошо.
Должно быть, это действие яда пауледов. Я брежу. Точно брежу! Не мог же он назвать меня по имени, да еще и сократив его так, как когда-то сокращала моя мама?
Слезы текли уже просто ручьем, лишая возможности видеть, тяжелые веки закрывались, но одна настойчивая мысль все никак не давала мне провалиться в небытие.
Олдер взял артефакт? Взял, так ведь?
Не уступил победу Трэю, чтобы… помочь мне?
— Ненавижу тебя, — заплетающимся языком проговорила я, прижавшись щекой к шершавой ткани плаща. — И в следующий раз обязательно выиграю…
— Непременно выиграешь, — бессовестно поддакнули мне, и на этой странной ноте я все-таки погрузилась в черноту.
Кажется, с трудом приходить в себя после испытаний на играх уже становилось у меня традицией. Неприятной и крайне досадной.
Первой осознанной мыслью стал все тот же вопрос, которым я задавалась прежде: кто взял артефакт и одержал победу?
Второй: у меня нет ноги!
Надо сказать, вторая взволновала гораздо больше первой, вынудила запаниковать, суматошно откинуть одеяло и…увидеть онемевшую ногу. Нормальную, целую, пусть и с красным распухшим коленом.
Чудно! И где мой восстанавливающий эликсир? И где вообще кто-нибудь, способный подать несчастному пострадавшему магу стакан воды? Где, я спрашиваю?
В комнатке, куда я заселилась утром, кроме меня никого не наблюдалось. Зато в камине полыхал огонь, меня укрывало теплое вязаное одеяло, на столе источали пар несколько блюд, заметив которые я тут же попыталась встать. Аппетит проснулся нешуточный, а рис с мясной подливкой был таким заманчивым, горячим, одуряюще ароматным…
Ай!
Малейшее соприкосновение ступни с полом принесло такую боль, что на глазах снова выступили слезы. Пожалуй, ничто не способно вывести меня из себя больше, чем собственная беспомощность! Как это все-таки ужасно — понимать, что буквально прикован к постели и не можешь взять то, что издевательски подмигивает на расстоянии пары шагов.
Так и представилось, что зажаренная свинина превращается в живую, сидящую на тарелке свинью, ехидно
Это…свинство это! И, кажется, последствия контакта с пауледом имеют место быть. Мысли в голове невероятно нелепые.
— Проснулась? — прервал мои мучения вошедший в комнату Олдер, который, не в пример мне, выглядел отлично. — Прекрасно. Сейчас будешь ужинать.
Наверное, это был первый раз, когда я не хотела с ним спорить и даже охотно закивала в знак полного и безграничного согласия.
Поставив поднос с едой на кровать, Олдер присел рядом и принялся наблюдать за тем, как я ем. В первые мгновения это не волновало, как не волновало вообще ничего кроме умопомрачительного вкуса, казалось бы, непритязательного блюда. Но как только сильный голод был утолен, волновать его пристальное внимание стало. И напрягать тоже.
— Это неприлично, — заметила я. — Сверлить человека глазами, пока он ест!
— Есть руками — тоже, — легко парировал он, выразительно кивнув на зажатую в моей руке половинку огурца. — Мне казалось, тебя не беспокоят условности. Или я ошибся, и Фелиция Саагар претендует на звание истинной леди?
— Я и есть леди, — недовольно буркнула в ответ, назло еще громче хрустнув огурцом. — А тебе до настоящего лорда расти и расти.
Учитывая то, как Олдер держался на приеме и перед публикой, я покривила душой. На лорда он походил слишком сильно — и не на того, кто только что получил этот статус. Впрочем, не походил на него не менее сильно. Такой вот парадокс.
Уголки губ Олдера чуть приподнялись в намеке на странную улыбку, а я вдруг осознала, что даже не поблагодарила его за свое спасение. Он ведь действительно меня спас.
Заставить себя произнести следующие слова далось огромным трудом, а смотреть в лицо так и не сумела, поэтому гипнотизировала взглядом противоположную стену:
— Спасибо, что помог.
— Ты, как всегда, щедра на благодарности, моя прелесть, — сыронизировал Олдер. — Но из-за тебя я лишился сегодняшней победы, поэтому простого спасибо недостаточно. Возвращение долгов для боевого мага не пустой звук, ведь так?
Очень мне не понравилось, как это прозвучало. Но он был прав — долги нужно возвращать. И…минутку, так он все-таки не выиграл?!
— Кто одержал победу? — осведомилась я, уже предвидя ответ.
— Трэй, — подтвердил Олдер. — Теперь наши баллы сравнялись.
Я хотела было расспросить подробнее, как прошло окончание испытания, и говорили ли что-нибудь о том, что нас ждет завтра, но наткнулась на пристальный немигающий взгляд, и слова буквально застряли в горле.
Поведя плечом, как можно более непринужденно поинтересовалась:
— И что ты от меня хочешь в обмен на спасение?
За вопросом последовала долгая тишина, во время которой мне хотелось провалиться под кровать, под пол, под фундамент и уйти в самые недра земли. Потому что смотрел Олдер так же, как тогда — в лесу.