Жених моей матери
Шрифт:
— Ты где?! — Черт восьми, когда я последний раз разговаривал с ней без ора?!
— В клубе, — тут же выговорила она.
Я застыл посреди прихожей, уперевшись взглядом в дверь.
— В клубе?! Какого лешего ты делаешь в клубе?!!
— Не кричи, пожалуйста, — как-то совсем жалостливо произнесла Леська. — Ты должен меня забрать.
— Забрать?! — Да оставить её там, где она есть и дело с концами! В клубе она! В клубе, когда я тут места себе не нахожу! — Ты должна была приехать ко мне! — рыкнул я в трубку, срывая с ключницы связку ключей и вылетая из квартиры. Не дожидаясь лифта, пошел по лестнице.
— Должна
— Адрес говори, я выезжаю!
— Я тебе сейчас геолокацию пришлю, — сказала она и на несколько мгновений в трубке повисла тишина. Я оторвал телефон от уха, проверяя, не отключился ли звонок, но нет, Олеся все еще была на связи. Снова приложил к уху и тут услышал: — Но если ты приедешь, тебе придется услышать что-то очень нехорошее. Поэтому лучше не приезжай. — Она всхлипнула?!
— Ты плачешь?! — Я вышел на улицу и почти бегом направился к машине. — Леся, что происходит?! О чем ты?
— Нет, приезжай, забери меня…
Приезжай, не приезжай… Боже, Леся, что ты мной делаешь!?
— Геолокацию мне! — зарычал я, забираясь в салон автомобиля. — И не отключай телефон!
— Хорошо, — как-то устало выговорила она и сбросила звонок.
А спустя минуту пришел адрес. Это было недалеко, минут за пятнадцать доберусь. Дернув автомобиль с места, я отравился за Лесей.
В клубе было мрачно и душно. Воздух словно бы пропитался множеством самых разнообразных запахов: алкоголь, тяжёлый парфюм, пот и пыль. Никогда не любил подобные места, а сейчас разнопёрая, освещённая цветными бликами толпа вызывала одно только раздражение.
Продираясь сквозь безликую молодёжь, я осматривался по сторонам, пытаясь уловить среди всего этого хаоса знакомый силуэт. Надеялся, что Леся будет ждать меня при входе, но надежды мои не оправдались. Не нашлось её и у барной стойки. Чертыхнувшись, я осмотрел танцпол. Какого же было мое удивление, когда среди дрыгающихся людей я увидел и свою ненормальную девчонку! Но, что самое главное… Самое главное — она была не одна. Рядом с ней, отираясь о неё бёдрами, крутился Потапов. Ладони его касались её ягодиц, поясницы, а она… Ей это нравилось! Похотливая кошка — ни дать, ни взять! Внутри меня поднялась волна такого бешеного гнева, что я на секунду потерял ориентацию в пространстве и времени. Единственное, что я видел — Леся, а рядом с ней чужой мужик…
— А ну отошёл от неё! — рявкнул я, вмиг оказавшись возле пары.
Леся округлила большие карие глаза, парень же усмехнулся. И тут я не выдержал. Напряжение, скопившееся во мне за последние дни, нашло выход в одном единственном ударе. Блядь! Руку пронзило болью, Потапов же ухватился за челюсть.
— Я предупреждал тебя… — процедил я, глядя на него. — Сучёныш…
— Руслан! — вскрикнула Леся, вцепившись в мой локоть. — Ты рехнулся?! Зачем ты его ударил?!
Я перевёл на неё тяжёлый взгляд. А с ней мы еще поговорим. Стоит, хлопает своими глазищами…
— Пошла, — подтолкнул ее к выходу.
Она было возмутилась, открыла рот, чтобы что-то сказать, но я кивнул в сторону двери и, впившись пальцами в её руку, потащил прочь из душного зала.
В машине она сидела молча. Нахохлилась, словно замёрзший
— Не хочешь мне ничего сказать? — спросил я, припарковывая машину у подъезда.
Она лишь отрицательно мотнула головой и, стоило внедорожнику остановиться, тут же вышла на улицу. Я смотрел, как она, пьяно пошатываясь, идёт к подъезду, и чувствовал… Блядь, я чувствовал, что хочу её! Хочу раздеть её, положить животом на капот и взять, выплеснув всю свою ярость. Взять, потому что она — моя. Я так решил — она моя и только моя. А отступать от своего я не намерен.
Догнав её у самой двери, я открыл подъезд. Не глядя на меня, Леся вошла внутрь и приблизилась к лифту. Я встал рядом. Губы её были плотно сомкнуты, взгляд направлен в одну точку. Это что, она еще и оскорбленную невинность мне тут будет изображать?! Вывернула меня наизнанку, сучка!
— Леся! — рыкнул я, дёрнув её на себя.
Она тут же вскинула голову, её золотистые волосы ореолом разлетелись вокруг лица. И тут башню мне окончательно сорвало. Втолкнув в открывшуюся кабинку, я обхватил её лицо ладонями и жадно впился в губы. От неё пахло дешёвыми сигаретами и крепким алкоголем. Это окончательно свело меня с ума — грязный, примитивный запах, лишающий рассудка.
Руки мои заскользили по её плечам, локтям, груди, мне казалось, что я готов смять её, уничтожить. Почувствовав её выдох мне в рот, я озверел. Пальцы её впились в мои плечи, дыхание рвано срывалось с губ. Она тоже сошла с ума…
— Ты маленькая дрянь! — прорычал я и выволок её из кабинки на нашем этаже. Руки у меня дрожали, и ключ в замок я смог вставить с великим трудом. Распахнул дверь и тут же прижал Леську к стене. — Что ты делаешь?! Ты же меня рассудка лишаешь!! Леся!
Она невнятно замычала и потянулась ко мне. Дёрнула ворот моей рубашки — дико и как-то беспомощно. Пуговицы затрещали, ткань не поддавалась. Я помог ей, расстегнул верхнюю, вытянул рубашку из брюк. Задрал Леськину майку и тут же жадно смял полушария груди. Сдавил соски, покрутил подушечками пальцев. Она запрокинула голову и протяжно застонала в голос. Губы её были влажными, кончик язычка прошёлся по пухлым лепесткам рта. Я выдохнул, стянул с неё футболку и принялся расстёгивать джинсы. Потянул за собой к спальне — к той самой спальне, где впервые взял её грациозное, сочное тело. Повалил на постель.
Она упала навзничь, и волосы её разметались по одеялу. Лёжа на спине, она смотрела на меня шальными глазами в то время, как я шумно дышал, пытаясь расправиться с собственной ширинкой. Меня колотило от желания обладать ею и нетерпения. Лязгнув пряжкой ремня, я сдёрнул джинсы, а вслед за ними и трусы. Член болел так, словно бы я не трахался лет десять. Не выдержав напряжения, провёл по нему рукой, и Леся, увидев это, задышала ещё тяжелее. Сама раздвинула ноги и стянула джинсы до коленок. Я дёрнул за штанины, помогая ей окончательно избавиться от одежды. Чёрт, какие же узкие! Кое-как джинсы поддались, и Леся, поёрзав, потянулась ко мне. Я тут же навалился сверху. Резко раздвинул её точёные бёдра коленом и, не думая больше ни о чём, махом вогнал в неё член до самого упора.