Жених моей матери
Шрифт:
— Маме понравилась эта идея. Она тебе не звонила? — как ни в чем не бывало улыбнулась и невинно хлопнула ресницами.
Так вот оно что! Падла, знает, что Наташе я вряд ли откажу.
— Хорошо, — я отошел от неё, открыл минибар и взял оттуда маленькую бутылочку воды. Сделал пару глотков и только затем снова удостоил Олесю вниманием. — Горничной пойдешь?
Выражение лица у неё было таким, будто я ей предложил трусы снять и встать передо мной раком. Оскорбленная невинность, мать её! То есть полы мы драить не хотим! Хотим сразу в дамки!
— Я серьезно!
— Я тоже!
— Ммм… нет, не катит. У меня парень есть! — пожала девчонка плечами, усмехнулась. И снова посмотрела мне в глаза.
Не боится же. Наглая. И красивая. Сука, какая же она охренительно красивая!.. Что она сказала? Парень у неё есть?
— А твой парень про подработку ночную знает?
— Да что ты… — Она поджала губы, посмотрела мне куда-то в область плеча, затем снова на меня. — Это случайно вышло. Я вообще-то поговорить с тобой хотела.
— В половину двенадцатого! — хмыкнул я, не веря ни единому её слову.
— Да, в половину двенадцатого!
Когда она злится, у неё верхняя губа дергается. Агатов, прекрати! Родинка, нервный тик… Что еще? Соски у неё красивые и попка упругая. И такая она узенькая… Да, видимо стояк рядом с ней мне обеспечен.
— Ты не дал мне и рта раскрыть, сразу раздевать начал.
— А ты язык проглотила.
— А я и без того едва храбрости набралась, чтобы к тебе прийти! Я… — Она опустила голову и покраснела.
Я подошел к ней вплотную и взял пальцами за подбородок. Заставил посмотреть на себя. Глаза у неё были блестящими, яркими, в них таилось так много. Нет. Она не пустышка. И врет мне. Но желать я её от этого меньше не стал. Это наваждение какое-то, зациклился на бабе. На бабе … на девчонке! На двадцатилетней девчонке, дочери моей будущей жены! Бежать от неё надо. Ограничить наше общение. Да. Это самый лучший выход — как можно реже видеться с ней.
— Никакой работы, Олеся, — категорично отрезал я. — Телефон верни и можешь идти.
Отпустив её, я отошел от греха подальше. Она рвано выдохнула, потянулась к сумочке, достала телефон и положила на диван. Затем накинула ремешок сумки на плечо и, ни слова не говоря, направилась к выходу. Я буравил её взглядом до самой двери. Не мог не смотреть. И дышать не мог, будто кислород с собой весь забрала, стерва. Надо бы сказать ей что-то… Она схватилась за ручку и толкнула дверь номера.
— Завтра к девяти жду тебя в офисе.
Неожиданно для нас обоих.
Глава 4
Олеся
— Лесь, как считаешь, лучше это или все-таки красное?
Я оторвала взгляд от ноутбука и пристально осмотрела маму, вошедшую в мою комнату в черном платье-карандаш с короткими рукавами.
— Красное, — хмыкнула я, совершенно неуместно вспомнив, что в ту ночь к Руслану я пошла именно в красном платье. Хотя и черное смотрелось на маме сногсшибательно.
Она вообще была сногсшибательной — голубоглазая блондинка, в свои тридцать семь выглядела чуть за тридцать и без модных сейчас косметологических процедур.
— Ты
— Уверена, — кивнула я. — Твой Руслан… умрет от такой красоты.
— Мне не нужно, чтобы он умирал. — Она прошла к постели и присела рядом со мной.
Да, про смерть это я зря. Я сняла ноутбук с колен и переложила его на тумбочку с другой стороны от постели. А потом снова взглянула на маму. У нас была странная семья. Не трудно посчитать, что маме было семнадцать, когда я родилась. Как говорил мне папа — он настолько сильно был влюблен в маму в школе, что не смог удержаться и сделал той предложение прямо после выпускного. А я родилась через восемь месяцев после свадьбы. По версии мамы… По версии мамы «так получилось». Кратко и безапелляционно. Но теперь я понимаю, что был еще третий. Руслан Агатов. Папин друг детства, о котором он довольно много говорил… Не лестно. От мамы же о нём впервые я услышала лишь после похорон отца. Первая любовь…
— Мам, он будет в восторге от тебя, — заверила я.
— Лесь, — мама нашла мою руку, лежащую на покрывале, и накрыла своей ладонью. С кольцом на пальце, которое подарил ей Агатов на помолвку. — Ты не представляешь, как я счастлива, что ты изменила свое решение. Руслан, он… — Она шумно выдохнула. — В общем, я рада, что теперь ты будешь стажироваться у него. Это поможет вам сблизиться.
Я не удержалась от смешка и закатила глаза. Да уж, куда ближе то! После такого вот сближения у меня тело болит до сих пор.
— Поможет, мам. Поможет, а теперь иди уже. Ты прекрасна в любом платье.
— Но лучше красное? — улыбнулась она.
— Лучше красное, — ответила я ей тем же.
Когда мама вышла из моей спальни, я со стоном схватила подушку и накрыла ею лицо. Что же она такая счастливая!.. Мама-мама, ослеплена чувствами и не понимаешь, что он тебя использует! Какая, к черту, любовь, если он проституток на дом вызывает?!
Услышав звук подъехавшего автомобиля, я откинула подушку в сторону, поднялась с кровати и подошла к окну. Так и есть, из своего БМВ последней марки выбрался Агатов. При полном параде. Черный костюм, галстук, все дела. Красивый и какой-то нереальный. Будто принц из сказки. Только сказка не та, и у принца не доброе сердце, а черное, прогнившее, алчное. Я зло сощурилась, наблюдая за тем, как он поднимается по ступенькам, ведущим к двери.
После сегодняшней нашей поездки в отель, я вернулась к маме. Не хотелось оставлять её. В этом доме я выросла, тут была счастлива, но после смерти папы находиться тут мне стало тяжело, поэтому приезжала я редко, а ночевать оставалась всего несколько раз. В первый месяц после смерти папы я считала, что маме будет плохо и хотела поддержать её, однако… Однако она была спокойна. И вела себя так, будто ничего не произошло. Защитная реакция? Возможно… По крайней мере, так говорил её доктор.
А потом появился Руслан. Мама расцвела и забыла о папе. Убрала все фотографии, закрыла его кабинет. Я пыталась устраивать истерики, пыталась заставить её вернуть фотографии, но она лишь упрямо твердила: «Все в прошлом, Леся. В прошлом. Я хочу жить»…