Жених поневоле
Шрифт:
— Как только ты наберешься сил, я отправлю тебя в деревню, — продолжал Ники. — Хочу, чтобы мои дети воспитывались вдали от городского шума.
«Так вот что у него на уме!» — с горечью подумала Алиса. Она вспомнила, как он обещал каждый вечер проводить дома, и тяжело вздохнула. Что ж, он нашел отличный выход не нарушать обещания: ее здесь не будет, и он сможет уходить и приходить, когда только вздумается…
Алисе
— Думаю, ты согласишься, когда узнаешь, что я собираюсь тебя сопровождать, — усмехнулся Ники. — Знаешь, я совершенно неожиданно для себя понял, что полюбил свежий воздух.
Алиса подняла усталые глаза, увидела весело улыбающегося Ники и вдруг почувствовала себя удивительно счастливой.
Ники взял ее ладони в свои и сказал с нежностью, глядя в ее фиалковые глаза:
— Кроме того, я всем сердцем предан женщине, на которой женат, и не могу прожить без нее ни дня.
Алиса протянула к нему руки, и он заключил ее в объятья.
— Мы будем счастливы, любовь моя. Я об этом позабочусь.
— Да, — тихо ответила Алиса, ища губами его губы. — Ты всегда это умел.
Когда они поцеловались, Алиса сказала:
— Ники, я могу тебя кое о чем попросить?
— Конечно, любовь моя, — прошептал он хрипло, лаская губами мочку ее уха.
— Не мог бы ты расстаться с теми из твоих любовниц, которые, как Софи, бывают там же, где и мы? Я никогда не знаю, о чем с ними разговаривать, и чувствую себя совершеннейшей дурочкой…
Ники помолчал несколько секунд, думая, что бы солгать, но лгать не хотелось. Впрочем, он прекрасно понимал, что не может обещать стать в одно мгновение другим человеком.
— Когда-нибудь, обещаю, я избавлюсь от всех своих дурных наклонностей. Сразу, боюсь, не получится.
Алиса насмешливо взглянула на него.
— Может быть, в таком случае вы, князь, позволите и мне идти своей дорогой? Так ведь принято в свете. Время от времени каждый из нас будет деликатно отворачиваться.
Ники нахмурился было, но потом расхохотался.
— Что
— Наверное, князь, — ответила Алиса, лукаво взглянув на него из-под ресниц. — Но, если это излечит вас от вашей меланхолии, что ж, я согласна.
ЭПИЛОГ
В «Мон плезире» была построена небольшая часовенка, и когда Алиса спросила Ники, почему он вдруг решил это сделать, тот смущенно признался, что дал обет, если она не умрет родами, воздвигнуть часовню.
— Господи, да кто же ею будет пользоваться, кроме слуг? — спросила она удивленно, хотя в глубине души была счастлива.
А Ники подумал, что действительно в основном туда будут ходить слуги, но иногда и он, в одиночестве, будет преклонять там колени и возносить благодарность господу за то, что женщина, которую он любит всем сердцем, по-прежнему с ним…
Князь сдержал свое обещание: его жена почти постоянно была беременна, только отнюдь не по принуждению — она сама уверяла его, что все последующие роды были совсем не так тяжелы. Когда родился их третий ребенок, пришлось пристраивать к дому еще одно крыло — для детской, а князь Николай Кузанов любил повторять, что с годами стал одобрять сыновнее послушание и изо всех сил старается угодить своему отцу, мечтавшему о внуках.
В городе Ники теперь появлялся редко, чаще всего — со всем своим семейством. Он с гордостью демонстрировал знакомым своих очаровательных детей, и дворец Кузановых наполнялся их смехом и криками. В клубы он почти не заглядывал, да и к женщинам интерес утратил. Они с тоской вздыхали, заглядываясь на красавца-князя, но он не обращал на них никакого внимания, довольствуясь обществом жены и детей.
Поначалу Ники часто спрашивал себя, счастлив ли он, но вскоре понял, что подобные вопросы — сущая чепуха. Он просто жил, наслаждался жизнью и чувствовал, что живет не напрасно, делая счастливой женщину, которую любил больше всего на свете.