Жених с доставкой на дом

Кускова Алина

– Тебя тоже кусала бешеная собака?! – изумился он, тупея на ее глазах.

– Нет, меня чуть не съел бешеный кабан! – взорвалась Люся. – И все по твоей милости! В этих самых Ромашках эти бешеные кабаны без зазрения совести жрут ланкомовскую помаду и людей! И я чуть не стала их жертвой. И некому было бы тебе перевязывать палец, между прочим.

– Бедная ты моя, – расчувствовался Федор и попытался ее обнять.

– А ты в это время развлекался! – не унималась Люся, пытаясь завершить процедуру морским узлом

бинта. – Катался на своих тарабарках!

– Байдарках, – поправил ее Федор и пожалел об этом.

– Ах! Байдарках! Так тебе они дороже, чем я?! Так и отправляйся к ним, развлекайся дальше!

Пятихатка, сопереживая настроению хозяйки, подпрыгнула и вцепилась Федору в штанину. Держа в зубах ненавистную брючину, она рычала и царапалась. Федор, стараясь не разозлить подругу еще больше, постарался незаметно сбросить щенка с ноги, одновременно обнимая девушку за вздрагивающие плечи. Это было круче, чем удержаться на повороте бурной реки с одним веслом. Люська фонтанировала обидой и злостью, а Пятихатка безжалостно драла выходной костюм.

– Люся! – Федор нашел неожиданный выход и бухнулся на колени. – Скажи, чем я могу искупить свою вину?! – Оказавшись в нескольких сантиметрах от своей ноги и наглой собачонки, он отодрал ее от себя вместе с клоком ткани и откинул на диван. Довольная добычей, Пятихатка улеглась там и принялась жевать клок его брючины. – Люся! Хочешь, я поеду с тобой в гипермаркет! На целый день! Только ты и я, и твои любимые тряпки!

– Гипермаркет? – заинтересовалась Людмила. – На весь день?! И ты согласен?! Какая большая жертва с твоей стороны.

– Да, я жертвенник! – заявил Федор, обнимая ее коленки. – Я на все готов ради тебя. Хочешь, прямо сразу и поедем?!

– Прямо сразу? – в глазах Люси загорелись искры любви. – Ты согласен прямо сразу. – Федор понуро кивнул головой. – Поедем, – сказала Люся и вскрикнула, – ой, нам к Кошелевой нужно ехать, а не в гипермаркет! У меня же подруга умирает! – Она бросила Федора и побежала переодеваться.

Он, довольный тем, что она больше не сердится, сел рядом с Пятихаткой и в порыве чувств погладил ее по голове. Щенок, не выпуская из пасти трофея, предупреждающе зарычал.

– Ну, будет тебе, будет, – сказал ей Федор, – покусали мужика со всех сторон, и хватит.

– Брюки снимай! – скомандовала ему Люся, пробегая раздетая мимо дивана.

– Люсенька, – обрадовался Федор, – это я мигом, это я сейчас!

– Ты что, – она удивленно посмотрела на него, – хочешь сам дырку зашить?

– Хочу, – ответил обескураженный Федор.

– Держи иголку, – она сунула ему портновские принадлежности и побежала дальше. – И куда я джинсы подевала?! Пятихатка, ты не видела?!

Светлана, с трудом преодолевая тошноту, доползла до телефона.

– Мама, приезжай, – выдавила она из себя, – мне кажется,

что я умираю.

Мама пообещала приехать сразу же. Если она выполнит свое обещание, как Люська, то застанет лишь ее холодное бесчувственное тело. Кого еще нужно вызвать? Ах да, врача! Светлана нашла телефонный справочник и попыталась дозвониться до поликлиники. Добросердечная медсестра приемного отделения ответила, что она записала ее домашний адрес. Но врач доберется до нее только к вечеру, потому как у умирающей Кошелевой нет температуры.

– Есть температура! – попыталась соврать Светлана. – Есть!

– Сколько? – недоверчиво поинтересовалась медсестра.

– Тридцать шесть и семь, – со вздохом ответила Светлана и поняла, что потеряла надежду на своевременную медицинскую помощь.

Помощь же стучалась к ней в дверь. Радуясь, что добрый доктор Айболит все-таки передумал и решил спасти ее одинокую молодую жизнь, Светлана пошла открывать. Но это был не доктор, а счастливая троица: Люся, Федор и Пятихатка, выглядывающая у него из-за пазухи.

– Что случилось?! – театрально-громко воскликнула Люська, даже при виде умирающей подруги не сумевшая скрыть свое счастье.

– Головокружение, тошнота, общая слабость, – пожаловалась Светлана и провела троицу в комнату. – Весь день обнимала унитаз. При воспоминании о пицце, – она снова схватилась за горло, – так и тянет…

– Отравление, – махнул рукой Федор, – от этого не умирают.

– Да, – язвительно заметила Светлана, – всего лишь травятся. – Она провалилась в мягкое кресло и закуталась в плед. – Жуткое состояние, и никто не хочет помочь.

– Как это никто?! – возмутилась Люська. – Я помогу. Сейчас сделаем промывание желудка марганцовкой, где у тебя кипяченая вода?!

– Промывание желудка нужно было делать сразу, – сказал Федор, бережно укладывая сонную Пятихатку к Светлане в кресло. – Активированный уголь принимала? – Она кивнула. – Тогда нужно ждать врача и пить много жидкости. Ты пьешь? – Светлана кивнула. – Очень хорошо. – Он оглянулся на Людмилу, которая возилась на кухне, и радостно добавил: – Лана, мы с твоей подругой помирились. Ты уж, будь добра, на меня зла не держи. Глупо все получилось.

– Я упомяну тебя в своем завещании, – пообещала Светлана. – После моей скоропостижной кончины возьмешь себе форму для выпечки кексов. Я дарю тебе свою форму для Люськи, она ей давно нравится.

– Ты даришь мне форму для выпечки для Люси?! Надо же, какая ты добрая девушка.

– Чистый бессребреник, – согласилась с ним Светлана, – только этого никто не ценит…

– Я ценю, ценю, – засуетилась возле нее Люся, протягивай ей кружку с розоватым содержимым.

– Не нужно, – внезапно сказала Светлана, отстраняя кружку от себя. – Кажется, все прошло. Или я все-таки умерла и сижу на небесах?