Жених только на словах
Шрифт:
– Хорошо. – Он спустился по широкой парадной лестнице к кирпичной дорожке, обрамленной яркими жизнерадостными хризантемами. – А я вот решил отдохнуть. Проедусь по окрестностям.
– После двух месяцев в Баннере? – улыбаясь, спросила она. – Да, наверное, пора.
Он сдержанно улыбнулся.
– Куда посоветуете завернуть по пути?
Она ненадолго задумалась.
– Куда бы вы ни повернули, везде будет красиво. Но если вам нужно конкретное направление, поезжайте через каньон к трассе 89. Там много стендов с продуктами. Можете
Он наклонил голову и изучающе посмотрел на нее, на лице промелькнула и исчезла усмешка.
– Я разве сказал, что еду за покупками?
– Нет, – улыбнулась она. – Ну а вдруг?
Он вздохнул, посмотрел по сторонам, затем снова вернулся к ней взглядом.
– Или вы могли бы поехать со мной и прихватить свои тыквы.
– Хорошо.
Он кивнул.
– Нет, – сказала она. – Наверное, нет.
Мика нахмурился. Его немного раздражала роль зрителя, пока она спорила сама с собой. По выражению его лица Келли могла заключить, что на самом деле Мике не нужны попутчики. А она, само собой, хотела поехать. Хоть и не стоило бы. У нее действительно много дел, и поездка с Микой Хантером – не самое мудрое решение, учитывая, как он на нее действует. Но может ли она отказаться от шанса заставить его понервничать так же, как он заставляет ее?
– В смысле, конечно, – наконец сказала она. – Я поеду, но мне надо вернуться через пару часов, чтобы в полдень показать людям дом.
Брови Мики изогнулись в неподдельном изумлении.
– Гарантирую, вы не застрянете на два часа у стендов с тыквами. Так что? Едете?
Они встретились взглядами, и в глубине его карих глаз Келли прочла надежду, что она откажется. Разумеется, она дала единственно верный в этой ситуации ответ.
– Думаю, да.
Глава 2
– Зачем вы покупаете тыквы? У вас же свои растут.
Они уже были на полпути к цели. С обеих сторон узкой дороги возвышались горы. Высокие ровные сосны стояли тут и там, как роты солдат, а дубы, клены и березы, росшие среди них, кое-где разбавляли зелеными и яркими осенними брызгами однотонный фон.
– К тому же, – продолжил Мика, – разве эти чертовы штуковины не продают где-нибудь поближе?
Она повернулась и посмотрела на его профиль.
– Конечно, продают, но на стендах – самые большие.
Келли готова была поклясться, что слышала звук, с которым он закатил глаза. Но ей было все равно. Был чудесный осенний день, она ехала в роскошной машине, пусть даже чересчур быстро, и сидела рядом с шикарным парнем, который волновал ее кровь. И разве это не удивительно? За четыре года, прошедших со дня смерти ее мужа, Мика был первым мужчиной, от которого у нее в животе снова порхали бабочки. Она-то думала, они уже все умерли. Проблема лишь в том, что она не знает, радует ее их появление или нет.
Келли приоткрыла окно, впустив в салон холодный воздух. Осенняя морось окатила ее ледяным
– А свои я выращиваю, чтобы раздавать соседским детям.
– А вы не можете что-то оставлять себе?
– Могу, но что в этом веселого?
– Веселого? – переспросил он. – Я видел, как вы пропалываете эти растения, обрезаете их и что там еще? Разве это весело?
– Для меня – да. – Ветер опустил волосы ей на лицо, и Келли пришлось откинуть их, чтобы посмотреть на Мику. – Кроме того, если бы я хотела научиться у кого-то веселью, то это были бы не вы.
Мика фыркнул.
– Если бы вы обратились ко мне, я бы показал вам что-нибудь поинтереснее тыкв.
В ее желудке что-то сжалось от скрытого намека, содержавшегося в этих словах, но Келли сделала глубокий вдох и взяла себя в руки. Он наверняка привык играть словами, превращающими женщин в липкое желе. Так что она не будет ему в этом потакать. Пока.
– Вы меня не убедили, – пожала она плечами. – Вы в городе уже два месяца, а за это время даже из дома едва ли выходили.
– Работа. Не время веселиться.
– Пустые отговорки, – пробормотала она себе под нос. Каждое слово, которое она вытягивала из него, казалось победой.
– Что?
– Ничего. Так что такое настоящее веселье, по-вашему?
Мгновение он размышлял и наконец ответил:
– Начнем с полетов на частном самолете.
– На вашем личном? – уточнила она.
Мика пожал плечами:
– Ну да, не люблю летать в толпе.
Келли коротко рассмеялась и вспомнила последний раз, когда она улетала из аэропорта Солт-Лейк-Сити. Самолет был переполнен, она сидела между болтливой женщиной, жаловавшейся на внуков, и бизнесменом, чей портфель бил ее в бедро всякий раз, когда он ерзал на кресле. Ну ладно, она готова допустить, что частный самолет – это неплохо.
– Разумеется. Что ж, ваш самолет… Что еще?
Он вел автомобиль по горной дороге, преодолевая крутые повороты, словно заправский гонщик. Если бы Келли позволила себе задуматься об этом, она бы ехала, вцепившись в сиденье. Так что она старалась не думать.
– Ну, сейчас октябрь, а в октябре я обычно езжу в Германию на Октоберфест.
Это было так далеко от ее привычной жизненной орбиты, что Келли просто не знала, что сказать. Однако было очевидно, что, разговорившись на интересные ему темы, Мика мог говорить без остановки.
– На фестивалях, подобных этому, интересно наблюдать за людьми.
– Да уж, готова поклясться, – пробормотала она.
Мика проигнорировал комментарий.
– Писатели любят наблюдать. За туристами. Аборигенами. Отношениями людей. Это дает идеи для работы.
– Например, подсказывает, кого убить?
– Среди прочего. Однажды я убил менеджера отеля в книге. Парень был редкостный осел, так что я с удовольствием избавился от него – по крайней мере, на бумаге.
Келли изумленно уставилась на него.