Женимся! Семья за одну ночь

Лесневская Вероника

Касаюсь носом ее виска, спускаюсь к заостренной скуле, которая напрягается еще отчетливее. Дышу, как астматик, схватившийся за ингалятор во время приступа. Смешанный запах вина и малины проникает в ноздри, будоражит рецепторы и… разблокирует навязчивое чувство дежавю.

– Нет, зато научился определять, когда ты лжешь, Высоцкая, – шепчу ей на ухо. По тонкой шее прокатываются мурашки, собираются там, где бешено бьется артерия. – У тебя в такие моменты от стыда даже веснушки краснеют. Знаешь, это красиво, – бросаю комплимент, который она явно не оценивает.

– Ты

поэтому меня в предательстве обвинил? – простым вопросом бьет под дых. Туше. Крыть нечем, кроме правды.

– Дураком был, каюсь. Прости, – выдыхаю, и мы оба удивленно вздрагиваем. Я никогда ни перед кем не извиняюсь, а Веснушка шокирована внезапными метаморфозами мужа-говнюка. – Сашенька, натура у меня такая – я всех подозреваю, даже себя…

Веду ладонями по ее телу, обтянутому гладким бархатом, впиваюсь пальцами в бедра, подцепляю скользкую ткань платья, чтобы задрать. Не получается. Сашка упакована, как подарок на Новый год. До праздника не вскрывать. Погорячился я с длиной, теперь пожинаю плоды своей ревности.

Как назло, выдержки не хватает. В голове друг за другом всплывают картинки из снов, что мучали меня все эти недели. Может, пора претворить эротические фантазии в реальность? В конце концов, воздержание вредит здоровью, в моем случае, не только физическому, но и психическому.

Кажется, я с ума схожу, если не могу отличить иллюзию от реальности.

– Хватит, опять нахрапом берешь то, что тебе хочется, а потом… – вертит головой, когда я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее. Осекается на половине фразы, смысл которой как-то не вяжется с нашей супружеской жизнью. Как бы я взял, если мне не дают?

– В смысле, опять? – замираю в сантиметре от ее губ. Прикусывает нижнюю, задерживает дыхание, не моргает. – Са-аш, я чего-то не помню? – испытующе смотрю на нее.

– Свадьбу нашу, Олег, – нервно усмехается. – Ты же меня силой на себе женил, а утром благополучно забыл об этом, – смело говорит мне это прямо в глаза.

Прищуриваюсь, будто проверяя ее на полиграфе. Вроде бы, не юлит, что меня успокаивает. Брачное насилие не так страшно, как сексуальное. Я же не ребенком ее наградил, а всего лишь штампом в паспорте. Сущий пустяк, которого больше мужики боятся, а женщины, наоборот, стремятся его заполучить. Так что за это Сашка меня легко простит, а, может, еще и благодарить будет, просто пока что кокетничает.

Понимающе киваю, принимаю максимально виноватое выражение лица, а рыжая пожимает плечиком и откидывается назад, опять пытаясь вывернуться. Ловлю момент, когда она открывается, и целую ее в ключицу.

– Ни о чем не жалею, – выдыхаю ей в шею. – Единственная проблема… теперь я должен реабилитироваться за нашу несостоявшуюся первую брачную ночь.

Вздрагивает, но я держу крепко. Моя! По закону! Трепещет, как птица в силках, когда я провожу языком по ее нежной коже, ощущая привкус шампанского. Меня ведет, но не от алкоголя.

– Ты в душ хотел, – сипло напоминает строптивая жена.

– Я тебя хотел, – выдаю машинально и замираю, как парализованный.

Фраза кажется мне знакомой. Будто я уже говорил ее раньше. Именно Саше.

Мысленно

ставлю себе галочку, чтобы подумать об этом потом, и подхватываю Веснушку на руки. Пока я буду рефлексировать, она точно сбежит.

Отвлекаю ее поцелуями по пути в ванную. Толкаю дверь плечом, спотыкаюсь на пороге, с трудом балансируя на скользком полу, и Саша сильнее врезается пальцами в мои плечи, царапает от страха. Черт!

– Прости.

Сохранив равновесие, окидываю скептическим взглядом помещение. Просторное, функциональное, но по оформлению кричащее и пошлое. Чего только стоит эта плитка цвета крови и ванная в форме то ли сердца, то ли попы.

– О-ой, – морщит носик жена, явно разделяя мое мнение.

– Забей, мы здесь не на экскурсии.

Оценив обстановку, делаю шаг к большой раковине, и усаживаю Сашу на столешницу. Вспомнив, что надо сопротивляться, она импульсивно отодвигается от меня, ударившись лопатками и затылком в зеркало. Стеклянная гладь дрожит, а навесной шкафчик рядом с рыжеволосой макушкой вдруг открывается, высыпая на нас все слово содержимое. Весьма неожиданное наполнение аптечки…На инстинктах Саша подается ко мне, схватив за рубашку на груди, и мы одновременно опускаем глаза на раковину, заполненную фольгированными пакетиками. Выгибаю бровь и тщетно пытаюсь подобрать отпавшую челюсть.

На хрена ж так много, брат? Чтобы я до утра за все пропущенные брачные ночи отстрелялся?

– Вот такой у Арса олл инклюзив, – глупой шуткой пытаюсь разрядить атмосферу.

– Олег! – неожиданно строго зовет меня Сашка – красная от стыда, как спелая малинка. Веснушки скачут по щекам, но суровый тон не сулит ничего хорошего.

Прежде чем она продолжит искать причины, чтобы отказать мне, я спешу напомнить ей, почему стоит согласиться. Я ни одну бабу так долго и мучительно не добивался, как жену родную!

Запечатываю приоткрытый рот поцелуем, незамедлительно проникаю в него языком, почти не встретив сопротивления. Не отрываясь от вкусных губ, задираю гребаную юбку. Бархат выскальзывает из пальцев, и она кажется бесконечной! В следующий раз пусть Сашка сама себе платье выбирает, чтобы раздевать ее было проще.

– Так бы и съел, – приговариваю, покусывая ее губы, спускаясь поцелуями к шее. Наконец-то мне удается просунуть ладонь между стиснутых ножек и коснуться кромки чулка. Вспотел, пока добрался!

– Я против, – не сдается до последнего, хотя я чувствую, что ей приятно. И почему-то знаю, как именно…

Наш незатейливый диалог тоже навевает воспоминания. Мы будто реконструируем забытые события. Не понимаю, что происходит. На мгновение отстраняюсь, ловлю Сашкин испуганный взгляд, когда мои пальцы заходят слишком далеко, но руку не убираю.

– Сашенька, боишься меня? – начинаю аккуратно, а она отрицательно качает головой. Говорить не может, только дышать, да и то с перебоями. – Вот и правильно. До меня у тебя был кто-то? – Обреченно кивает. Значит, не невинная барышня, уже легче. Правда, в глубине души жаль. Я всегда выбирал опытных, но у Сашки почему-то хочется быть первым. Или хотя бы лучше предыдущего. – Не понравилось?