Женить принца
Шрифт:
– Завтра – конная прогулка после обеда. До, соответственно, сборы. После, конечно же, отдых. Я очень надеюсь, что и вы, и принц, и остальные молодые люди присоединитесь к этому мероприятию в полном составе. Мне не хочется портить вам настроение, однако не отметить тот факт что и вы, и его высочество последнее время несколько игнорируете совместные мероприятия, я не могу. Это выглядит весьма оскорбительно! Его высочество пропустил завтрак. И вы, сын мой, и его высочество не явились на вернисаж.
– Конечно, мама. Вы правы. Я прослежу. Обещаю – надлежащие меры будут приняты. А как же
– Ее величество любезно разрешила на несколько дней сдвинуть срок проведения. Девушки высказали опасение, что им не хватит времени.
– Спасибо! – оглядевшись и увидев, что все заняты своими делами, герцог мгновение привлек мать к себе. – Спасибо.
– Реньер, - и герцогиня ласково потрепала сына по щеке.
Главный придворный лекарь сердито звенел склянками, Дария же мужественно боролась с желанием почесать лопатку.
– Это побочный эффект лекарства, - проворчал Гаральд. – Кости сращиваются не естественным путем, а с помощью зелий.
– Спасибо! – и Дария взяла протянутую склянку, содержимым которого мазала синяки на лодыжках.
– Как вообще такая идея – пробраться на скачки и подменить жокея – могла прийти в вашу хорошенькую голову, милая девушка?
Дария только усмехнулась.
Ну, действительно, она же – де-вуш-ка! Какие скачки…
– Понимаете, отец столько рассказывал. И когда подвернулся случай – я не удержалась. Просто… это как будто папа снова с нами. Ну, хоть на мгновение. Почувствовать.
– Да, - неожиданно мирно проговорил Гаральд. – Герцог был замечательным человеком. И знаете… Я понимаю, о чем вы говорите. Но не устаю повторять – это опасно! Очень опасно! Вот – выпейте это. Три раза в день. За час до приема пищи. Плюс – вам надо лучше питаться! Мясо, фрукты. Можно немного красного вина.
– Ваше высочество!
Неожиданно, без всякого предупреждения, без слуг, к ним вошел принц Патрик. Гаральд низко поклонился, явно ошарашенный таким событием.
– Добрый вечер, Гаральд. Как чувствует себя больной?
– Мне уже лучше, - пискнула Дарья, поспешно натягивая одеяло до самого подбородка.
– Где Дария?
– Она… ээээ… пошла проведать Хелен.
– Передай что завтра я присоединюсь к ней за завтраком. И никуда не уходи – позавтракаешь с нами, чтобы не было лишних разговоров.
– Могу я спросить, как идут дела с расследованием, ваше высочество? – лекарь серьезно посмотрел на принца.
– Братьев Тиберин допросили под зельем правды. Это не они. Наемники с острова Белой кости своего хозяина не знают. Договор был заключен ранней весной. Насколько мы можем судить, через третьих лиц. Это все что я могу сказать вам, Гаральд.
– Благодарю вас, ваше высочество.
– Лечите Барта. До завтра. Желаю скорейшего выздоровления, мне пора. Не вставай! Лежи, - и принц удалился.
– О неееееет! – Дария села на постель, закрыла лицо руками. – Ну что вы смеетесь, метр Гаральд? Делать-то что теперь?
Глава двадцать шестая
Платья, наконец, перестали шуршать, стихли покашливанья,
Она сама никогда не была в театре. Более того, не посетив ни одного представления за всю свою жизнь, она их ненавидела. Спорила с сокурсниками. Использовать иллюзии ради развлечения? Тратить редкие ингредиенты, время и магические силы чтобы… Разыгрывать сценки? Как можно?! Это нерационально! Зачем? Возьмите в руки книгу, включите воображение, если внезапно стало невыносимо скучно жить и так не терпится развлечься!
Ей возражали. Говорили, что это – искусство, что когда иллюзии в театре сделаны талантливо и со вкусом – это оставляет неизгладимое впечатление, восхищает, трогает до глубины души… Как же она презирала все эти разговоры! Блажь скучающей золотой молодежи, шатающейся по театрам и вернисажам, потому что лень учить формулы и ингредиенты! Благодарила судьбу за то, что они с Дарькой остались в столь стесненном положении, и она не превратилась в…
И вот она, Хелен Адорно, лучшая ученица профессора Вальпнера, сидит в театре и, открыв рот, стараясь не дышать от восторга, внимает иллюзии! Мнение о вернисажах она уже кардинально изменила на прошлой неделе. Видимо, пришла очередь оперы…
Лес. Раннее утро. Солнце янтарным бисером рассыпано по изумрудной листве. Поют птицы. Шагом едет всадник на белом коне. Это молодой король. Он поет о лесной колдунье – своей тайной возлюбленной.
В лесной глуши, где птиц не слышно нежной трели,
Живет она, любви последней сладкий сон.
Ее дыханье в каждом лепестке здесь, в каждой тени
Хозяйка леса, трав и сердца моего…
И вот уже не лес на сцене, а домик в тени вековых деревьев. Травы развешаны по стенам, под огромным котлом пылает огонь! Это, должно быть, очень старая история. Почти все зелья в королевстве уже лет сто как варят в гремучей воде. На плече колдуньи сидит темно-синий глох (какая совершенная иллюзия!), золотые волосы рассыпаны по плечам. Она бросает в отвар травы, и видит над густым поднимающимся от варева паром картины будущего. Это, конечно, сказки. Зелья не имеют способности предсказывать судьбу.
Кипит вода, горит огонь,
В лесную глушь спешит твой конь
И в твоем сердце, мой король, живет Любовь…
Какая красивая музыка! Какой чудесный голос. А иллюзии! Запах трав, тепло от огня… И вовсе это не глупо – работать над иллюзиями ради того, чтобы сейчас она могла думать лишь о том – будет ли король счастлив со своей колдуньей, или нет? Краски сгущаются. Музыка становится тише… Так тревожно! Ах, неужели беда? Ведь все было так хорошо…
Она переживает за героев вместе со всеми (Хелен была в этом абсолютно уверена) сидящими в зале. А ведь она, так же как и все прекрасно знает эту трагическую историю. Король вынужден будет жениться на принцессе из соседнего государства, и колдунья сварит приворотное зелье. Она сама приворожит своего возлюбленного к другой…