Женить Темного Властелина
Шрифт:
— Чего тебе? — спрашивает он, подавляя раздражение, отчего вопрос звучит, не свойственно ему, грубо.
— Если эта тварь не заткнется, я ее убью… — шипит Глори, подражая любимому питомцу — питону Сарри, на которого становится похожа, когда злится. У нее все не как у нормальных людей и иллиоров. Тут не питомец становится похож на хозяина, а наоборот, за долгие годы она приобрела много змеиного. Чего следует ожидать от нее, если любая, даже одомашненная, змея в один прекрасный день может наброситься на потенциальную жертву? И кто
— Иди, я не против, — безразлично пожимает плечами маг: — только потом сама будешь разбираться с ордой осаждающих щит эсхилок.
— Так зачем вы ее сюда притащили? — шипение переходит в рык.
Кром, не обращая внимания на ее вопрос, ответ на который ей знать не обязательно, задает ответный:
— Я еще долго буду ждать отчет о сбежавшем шпионе Атцлы? Прошла уже неделя Глори… Неделя и один день, — уточняет и наблюдает, как ее бледная кожа покрывается контрастными алыми пятнами. — Так и быть, я поговорю с ней, а ты ступай, готовь отчет. Жду его сегодня вечером.
Глори разворачивается на каблуках и быстрым раздраженным шагом удаляется из поля зрения Крома. Маг, уже в который раз при виде сестры задается вопросом, если растравить эту змею окончательно, что она предпримет?
Она собиралась выбить дверь, думала, в помещении никого нет, что же ей понадобилось в кабинете Ахрона в его отсутствие?
Он подумает над этим потом, когда появится больше зацепок, а сейчас… Его мысли переходят к другой теме. Заткнуть разбушевавшуюся эсхиллку — чем не повод пойти ловить крыс на живца? Кром улыбаясь, идет к лестнице.
Подземелье встречает Крома сыростью, крысами и самозабвенными громовыми стенаниями одной несчастной эсхиллки, которые, впрочем, прерываются истошным визгом, ударами чем-то тяжелым по прутьям клетки и воплем:
— Мерзкий грызун! Как ты осмелился меня укусить?! Вот тебе! Вот!
Слышится громкий хрипящий писк и все затихает.
Через некоторое время жалобы и просьбы о том, чтобы отпустили к любимым родственникам, возобновляются.
Он усмехается, идея ловить подопытный материал на эсхиллку не такая и бредовая, голодные крысы не откажутся от такого большого и сочного куска мяса, а то, что оно живое — дело поправимое, но не для них.
Кром спешно идет по коридору, освещенному коптящими факелами, нужно успеть до того, как она перебьет всех грызунов, с этой может статься. Стражи шевелятся, отпирая дверь еще до того, как он доходит до нужной темницы, и снова становятся по стойке смирно.
При осмотре контуженных доблестных воинов, маг замечает в ушах обоих огромные беруши, которые должны бы заглушить громкие звуки, но по зверски перекошенным лицам, можно видеть, что в скором времени предшественникам, давшим дельный совет, очень не повезет.
Он проходит в помещение, освещенное одним факелом, для пущего комфорта экс- матриарха, и сразу замечает, валяющуюся у клетки крупную крысиную тушку, которая еще подрагивает задней
На каждую было накинуто лассо. Каждая отправляется в магический садок, чтобы у них не было возможности прогрызть и сбежать, как это получилось бы с натуральными материалами.
Все десять крыс, сидевшие около клетки, сгрудившись в кучку, пребывают в невидимой сети, что со стороны кажется очень странным, и злобно сверлят глазками-бусинками спину Крома, который теперь не обращает на них ни малейшего внимания. Он подходит ближе к прутьям клетки и присаживается на корточки, чтобы лицо было напротив лица, сидящей на полу, эсхиллки.
Необходимо узнать об их намерениях. О том, что им нужно в Темном княжестве. Зачем так упорно охотятся. Вряд ли она ответит, но стоит задать пару вопросов.
Маг внимательно смотрит в серые глаза Атцлы, раздумывая над первым вопросом. Никаких идей не приходит и он говорит:
— Зачем вам все это нужно?
Эсхиллка удивленно округляет органы зрения, не сразу вникая в суть.
— Зачем вам Темное княжество? — вкрадчиво проговаривает Кром, пытаясь взять себя в руки. Лицо его застывает в зверской гримасе, а тело трясется от бешенства. Он хорошо помнит, что происходило в замке, когда в нем поселилась ее дочь. Да и она тоже. Помнит эти две рожи, которые удивленно вытягивались, когда их обладательниц вызывали в кабинет Ардора, которого они мастерски водили за нос, для разбора полетов. Впрочем, после смерти предыдущего князя, Ахрон погнал их отсюда взашей, чтобы не мозолили глаза и не путались под ногами, и приказал закрыть границы от них охранным щитом.
Женщина хитро щурится.
— Так я тебе все и рассказала… За мной скоро придут. Ты и твой дружок-князек пожалеете о том, что сделали!.. — кричит она в искаженное лицо Крома.
— Вы в этом так уверены, ваше кочевое величество? — застывшая гримаса раскалывается широкой, не предвещающей ничего хорошего, ухмылкой, которая придает лицу мага совершенно безобразное выражение.
Он с наслаждением замечает, как Атцла в страхе содрогается. Она ведь сейчас такая беспомощная в этой клетке…
С нескрываемым страхом в глазах, она смотрит на него и спрашивает охрипшим голосом, все еще проявляя некоторую дерзость:
— На что ты намекаешь?
— На то, что за тобой никто не придет, и ты это прекрасно знаешь, — спокойно произносит мужчина, с трудом вернув обычное бесстрастное выражение лица. — Ты прекрасно помнишь, что ни одна эсхиллка не перейдет границу княжества, ни в одну из сторон, — и как бы невзначай добавляет: — и у тебя здесь поклонники завелись, не думаю, что тебе кто-то поможет до того, как тебя сожрут.