Женитьба дядюшки Жиля
Шрифт:
– Здорово, - сказала Аделин. – А вы расскажете, откуда у вас такой кот?
– Расскажу. А сейчас кто пойдёт собирать вещи?
Так это правда?
– Вы… вы правда берёте нас к себе? Насовсем? – она решилась, подошла и обняла принца.
– Насовсем, детка, - он улыбнулся и погладил её по голове. – Разве что ты сама вырастешь, захочешь выйти замуж за принца и уехать с ним далеко-далеко.
– Так это когда ещё будет!
Ну вот ещё, замуж за принца. Очень оно надо, за какого-то там принца, придворному-то магу! Принц
Мадлен уже некоторое время осматривала дом, в котором ей отныне предстояло жить… и не знала, плакать ей или смеяться.
Дом был велик, в три или даже в пять раз больше дома де Кресси. С обширным внутренним двором, большими конюшнями, подвалами, чердаками. Со множеством комнат. С большой кухней и кладовыми – обычными и под лёд, и для зерна, и для муки, и для заготовок разных. Но… В общем, у лентяев и бездельников де Кресси всё было устроено лучше даже в тот момент, когда Мадлен только-только вошла в их дом супругой Ангеррана. Здесь же… такое ощущение, что дом стоял пустым много лет.
На прямой вопрос Жакетта ответила прямо – так и есть. Господин Жиль изволил странствовать, а его здешним имуществом никто не занимался. Она, как только осознала, так сказать, масштабы разрушений, то принялась наводить порядок, но – пока успела немногое. Главным образом организовать уборку и кое-какой мелкий ремонт. Здесь – и в Аконе тоже.
Ох ты ж, есть же ещё замок. И что, он тоже большой и заброшенный?
Да, оказалось – тоже большой и заброшенный. То есть – уже не слишком, уже немного жилой. Что вселяло надежду – Жакетта не станет бросать слов на ветер. И ещё она обещала помочь на первых порах – потому что представляла, сколько всего предстоит сделать.
Старшие девочки ходили с ними вместе, а Шарлотта носилась по первому этажу с его милостью Котальдо – кажется, они со зверем пришлись друг другу по душе. Аделин рассматривала, что здесь где находится, кто живёт и что можно делать. А Мари изумлялась тому, как всё… неустроенно.
– Мама, а как же его высочество тут живёт? – спросила она громким потрясённым шёпотом.
– Он не так давно здесь живёт, а до того – долго путешествовал.
– Где же он жил, пока путешествовал? – продолжала недоумевать Мари.
– Где ночь застала, там и жил, - рассмеялась Жакетта. – Господин Жиль умеет жить под кустом, в овраге, в пустыне и в непроходимом лесу. Но увы, он не умеет жить в обычном доме, как это делают все люди.
– И что, прямо убегает спать в лес? – живо заинтересовалась Аделин.
Кажется, кому-то подкинули новую мысль.
– Нет, - покачала головой дочь принца. – Он спит в кровати, как то человеку и положено. Правда, к нему приходит его милость Котальдо.
– Я чуть со страха не умерла, - зажмурилась от воспоминания Мадлен. – Когда он ночью… пришёл.
– Он только с виду грозный, и ещё к врагам, - сказала Жакетта. – А в остальном – очень разумный. Он понимает всё-всё, что ему говорят, и
– А что он ест? – поинтересовалась Мадлен.
– Мясо. Я договорилась с мясником, он каждое утро присылает нам обрезки, требуху и небольшие кости. И ещё господин Огюст – это повар – варит ему кашу, смешивает её с измельчённой требухой и какими-то овощами, и его милость это ест.
– Надо же, почти как собака, - качала головой Мадлен.
– Собак нет, увы, а хорошо бы, чтоб были, - продолжала Жакетта. – Пока дом охраняют маги и охранные заклинания, и здесь, и в Аконе, но собак-то никто не отменял!
– А вообще хозяйство есть? Живность? Куры, свиньи, коровы, овцы? – выспрашивала Мадлен.
– Ох, что вы, нет, конечно. Господин Жиль ничего этого не умеет. Я ищу управляющего для Акона, мне с этим помогают господин Рокар и господин Греви, управляющий Лимейского замка монсеньора Анри, но пока не нашла. Видимо, придётся уже вам.
Вот так, оказывается, живут принцы. Особенно – принцы бродячие, любители ввязываться в истории и приключения, и готовые жениться на небогатых вдовах. А ты что думала?
– Ну ничего ж себе, - выдала Аделин. – А я-то думала, что принцы живут во дворцах, и едят с золотых тарелок одни только пирожные!
– Знаешь, одно золотое блюдо здесь даже есть, - улыбнулась Жакетта. – Или два. И пара кубков, и ложки. Конечно же, с фамильным гербом. Но я не помню, отчистили их уже или ещё нет, нужно проверить. И я думаю, что мы найдём кого-нибудь, кто будет печь пирожные. Должно же быть у нашего принца всё по правилам?
– А кто будем мы? Принцессы? – продолжала интересоваться Аделин.
– Я думаю, да, - кивала Жакетта. – Господин Жиль совершенно определённо сказал, что побеседует с его величеством о том, чтобы дать вам всем его фамилию.
– Ничего себе, - Аделин увидела на лестнице перила, взгромоздилась на них и попыталась съехать.
Увы, рассохшееся дерево никак не предназначалось для такого безобразия, хорошо, дочь отделалась парой заноз, и то больше в юбке, чем в ноге или мягком месте.
– Видишь теперь, что нельзя кататься по перилам? – спросила Мари.
– Ну, мы же приведём здесь всё в порядок, - Аделин подобрала с полу свалившийся чепец и надела на голову – задом наперёд.
Мадлен услышала уверенную речь Аделин – и начала хохотать. Вот так, дети даже и не сомневаются, что она сможет. Значит, и ей не нужно сомневаться, получается?
Все вместе, они осмотрели комнаты для девочек и камеристок – пока три. Спальню для девочек, спальню для Луизы и Николь, и ещё комнату для занятий и игрушек. Конечно, здесь всё было не так хорошо устроено, как у его высочества, но – лучше уж так, чем с госпожой Рокар. И вообще, они ведь смогут здесь сделать всё, как захотят! Позже Мадлен приведёт в порядок ещё комнаты, и у каждой из дочерей будет своя спальня. А пока так.