Женщина-цунами

Луганцева Татьяна Игоревна

– Почему ты не пришла ко мне? Я бы помог, или он стал тебе ближе, чем я?

Яна отпила шампанского и подумала: «Ты никогда и не был мне близок»! Вслух же сказала:

– Ну что ты… сколько лет прошло… не хотела тебя тревожить.

– Ты любишь его?

– Честно?

– Честно, так как я все равно завтра утром уезжаю.

– Да!

Юрий опустил голову, казалось, он был раздавлен.

– Желаю тебе счастья!

Яна положила свою руку на его руку:

– Я тоже очень хочу, чтобы у тебя все получилось. Чтобы сбылись все твои мечты!

– Они

обязательно сбудутся!

После десерта – чернослива, начиненного грецкими орехами и обильно политого сливками, – Юрий посмотрел на часы.

– Спасибо за вечер, дорогая! Я отвезу тебя домой, а мне пора в гостиницу, собирать вещи, так как утром у меня самолет.

– Да, конечно, и тебе спасибо за вечер.

Юрий отвез Яну к дому Ричарда, помог ей выбраться из джипа и повел к чугунной, резной калитке. Часы показывали два часа ночи, Яна мельком посмотрела на дом и увидела, что почти во всем доме горит свет. Сердце у нее екнуло: «Значит, не спит, ждет, когда я вернусь».

Внезапно тишину ночной улицы нарушил рык мотоцикла. Из-за сквера на противоположной стороне на большой скорости вылетел мотоциклист, одетый во все черное в черном шлеме. Он поравнялся с Юрием и Яной, взвизгнули тормоза. Мотоциклист резко выкинул вперед руку, и Яна увидела в мерцающем лунном свете черное дуло пистолета с глушителем, направленное прямо на нее. Этот черный пистолет словно был продолжением его руки в черной кожаной куртке и черной перчатке. Яна, не мигая, смотрела в маленькую дырочку. Единственной мыслью, мелькнувшей в голове, было: сейчас оттуда вылетит пулька!

Раздался хлопок. Юрий, до этого стоявший в полном оцепенении, оттолкнул ее и закрыл своей широкой грудью. Преступник нажал на газ и рванул по улице в ночь. Яна поняла, что жива; вдруг на нее навалилось что-то большое и тяжелое. Это ее придавил к решетчатой ограде Юрий, он медленно оседал на землю. Яна под его тяжестью тоже оказалась на земле, выкарабкавшись из-под него, Яна спросила:

– Юра?! Юра, что с тобой?

Он не отвечал, глаза закатились, лицо приобрело землистый оттенок, рот полуоткрыт, а по белоснежной рубашке бывшего мужа разливалось темное пятно. Яна посмотрела на кровавое пятно и закричала пронзительно и громко.

В эту же секунду хлопнула входная дубовая дверь, и к ним по тропинке выбежал Ричард. Приблизившись, он побледнел, почти так же, как и Юрий.

– Боже! Яна, что с тобой?!

– Со мной все в порядке, но вот с ним… – дрожащим голосом ответила Яна.

– Что произошло?

– В него стреляли.

– Кто?!

– Не знаю, он уехал на мотоцикле.

– Да, я слышал шум мотора. – Ричард с трудом поднял Юрия и, скрипя зубами, потащил его в дом. Яна, как сомнамбула, волоклась сзади, поддерживая безжизненную голову бывшего мужа, и удивлялась, как Ричард несет Юрия, ведь тот весил в два раза больше. Он положил его на диван в гостиной, бросив через плечо Яне:

– Вызови «Скорую помощь» и милицию.

Яна, как на шарнирах, подошла

к телефону, набрала телефоны, сначала «Скорой помощи», затем милиции, отчеканила о происшедшем каким-то чужим голосом и положила трубку. Она в последнее время видела столько трупов… теперь перед глазами зияла дырка от огнестрельного ранения. Яна могла бы переквалифицироваться в судмедэксперта. Агриппина Павловна, держась за сердце, стояла в дверях. Ричард между тем разорвал рубашку на груди Юрия и прижал полотенце к кровоточащей ране. Яна приблизилась на негнущихся ногах.

– Он жив?

– Да, он дышит.

Позже Юрия вынесли из дома с капельницей в вене и кислородной маской на лице. А Яна с Ричардом опять долго и нудно отвечали на вопросы милиции. Яна не видела ничего, что могло бы помочь следствию. Она не могла сказать, какого роста был мотоциклист, ни лица, ни волос тоже не было видно из-под шлема. Все произошло так быстро, что Яна не успела рассмотреть номера на мотоцикле, а после выстрела было уже ни до чего. Когда милиция уехала, Яна попросила налить ей выпить что-нибудь покрепче. Выпив рюмку коньяка, Яна сказала:

– Стреляли в меня. Юрий меня закрыл собой.

– Что?! – Ричард смотрел на нее расширившимися глазами. – Почему ты не сказала об этом милиции?

– Толку-то! Я не знаю, почему меня хотят убить, откуда же им это знать?

Ричард, тяжело вздохнув, опустился на диван.

– Надо разложить все по полочкам. Я все эти дни думал о преступлениях у тебя в поселке, и у меня возникла одна мысль. Возможно, убить хотели кого-то одного из вас по очень веской причине, а остальных убирали просто для отвода глаз.

– Но кого хотели убить? Все мои соседи – приличные люди… были, а кроме того бедные.

– Бедные… может, у кого есть наследство?

– Какое наследство? Их хоронить было не на что! Баба Нюра была одна как перст, Иван с Марией детей не имели.

– Ты говорила, они беженцы из Чечни?

– Да.

– Надо узнать, чем они занимались в Чечне. Может, найдем какую-нибудь зацепку. Еще одна женщина… продавщица… как ее?

– Лидия.

– Да, что она представляла собой?

– Совершенно безобидный человек, слегка выпивала, может, она проворовалась в магазине? – предположила Яна, присаживаясь на диван рядом с Ричардом.

– Ну да, и хозяин, вместо того чтобы ее уволить, решил ее убить, а заодно и еще четверых человек, так сказать, для отвода глаз.

– Да… действительно это нелепо. Остаюсь – я. Но не думаю, что вся эта заваруха произошла из-за меня.

– Вот, ты-то как раз людям много крови наверняка попортила.

– Можно подумать, что я всю жизнь шла по трупам.

– А что, нет?

– Нет, конечно. Ну, бросила я первого мужа, и что из этого?

– Я не удивлен.

– Будете язвить, вообще говорить не буду. Еще я отбила у одной девушки своего второго мужа, но, когда я ее встретила недавно, она совсем не была в обиде. Даже благодарила за оказанную услугу.