Женщина для экстремалов, или Кто со мной прогуляться под луной?!

Шилова Юлия Витальевна

– Нет! – крикнула я и бросилась на Родиона с кулаками. – Как ты можешь, сволочь?! Это же святое! Это ребёнок!

Родион швырнул меня к стене, и в этот момент в гостиную вбежали его подельники.

– Шеф, она что, на тебя бросается?!

– Оттащите её в подвал! – злобно прокричал Родион и закурил сигару.

– А ты с ней кувыркаться-то будешь? А то ведь скоро в бордель отойдёт и превратится в испорченный товар.

– Да брезгую. Вы там что-то ей порвали. Платье в крови. Сегодня больше её не трогайте. Пусть заживает.

Завтра её помоют и приведут в божеский вид.

Когда меня вновь отвели в подвал, я легла на холодный пол и забилась в истерике. Перед глазами пронеслась вся моя жизнь. Она показалась мне ужасно никчёмной… Я так и не уснула до утра. Всё прислушивалась к каждому шороху за дверью. Тело дико болело. Хотелось сдохнуть. Просто уснуть и больше не проснуться. Я ненавидела себя, свою жизнь, но больше всего ненавидела мужа. Будь у меня возможность встретиться с ним хотя бы на минуту – убила бы не задумываясь. И ничто и никто не смогло бы меня остановить… К чёрту последствия, но я бы получила настоящее удовольствие от его смерти.

Когда дверь открылась, я приподнялась и вновь увидела Родиона. За его спиной стояли двое, что жестоко меня изнасиловали.

– Говори адрес больницы, где лежит твоя дочь. Мои ребята едут за ней в Москву.

– Пожалуйста, не надо. Делайте со мной что хотите. Отправляйте в любой бордель, только не трогайте дочку, – взмолилась я в надежде, что Родион сжалится и всё же пощадит моего ребёнка.

Но он подошёл ко мне вплотную, взял за подбородок и процедил сквозь зубы:

– Твоя дочь – моя собственность.

Моё лицо задергалось. Нервный тик от душевной боли. Я не придумала ничего лучше, как встать перед Родионом на колени:

– Пожалуйста, продай лучше меня на органы. Продай всё, что считаешь нужным: почки, печень и даже сердце. Всё забирай, мне ничего не жалко. Ты же сам говоришь, это прибыльное дело и тебе хорошо заплатят.

– Дура! Мне не нужны твои органы. У меня есть отличный заказ. Мне нужны органы твоего ребёнка.

– Пожалуйста…

– Я в последний раз повторяю. Говори, в какой больнице лежит твоя дочь, иначе я прямо сейчас отдам тебя на растерзание собакам…

Я назвала адрес больницы, которая находилась рядом с моей московской квартирой.

– Она должна быть там.

– Должна быть или там?

– Родственники обещали положить её именно в эту больницу.

– Дай телефон родственников.

– Они всё равно ничего не скажут, – лихорадочно затрясла я головой. Меня в буквальном смысле стало колбасить. Я больше не могла жить в этой страшной реальности.

– Мы знаем, как разговаривать с людьми, чтобы услышать от них то, что нам нужно, – гнул свое Родион.

– Я назвала вам больницу, где лежит моя дочь. Она действительно там находится. Родственникам звонить не стоит. Они могут заподозрить неладное и обратятся в милицию. Тем более, я исчезла и не выхожу на связь.

– Мои ребята сейчас едут за ней. Будут звонить

мне из Москвы. Если ты наврала, я сам лично буду тебя пытать, вырезать твои внутренности и скармливать их своим голодным псам.

Я встала с колен и чуть слышно произнесла:

– Я бы хотела помыться и получить медицинскую помощь. Я истекаю кровью.

– Сейчас ребят отправлю и пришлю к тебе свою домработницу, – пообещал Родион и закрыл за собой дверь.

Я вновь привалилась к стене и подумала, что пока насильники будут ехать на машине в Москву, у меня есть время, чтобы попытаться сбежать из этого Ада…

Глава 20

Пришла женщина, представившаяся домработницей Родиона, и повела меня в душ. Я с облегчением вздохнула. Самое время готовиться к побегу. Если женщина нормальная, у меня есть шанс поговорить с ней по душам и хоть немного разжалобить. Но что-то подсказывало, что нормальные люди не смогли бы тут задержаться даже на сутки.

В душе она дала мне чистый халат, ночнушку и махровые тапочки.

– Что там у тебя кровит? – сухо поинтересовалась она. По её невозмутимости создалось впечатление, что это обычное, плёвое дело и в этом доме постоянно кого-нибудь насилуют.

– Меня вчера изнасиловали. Очень жестоко.

Женщина с равнодушным видом протянула мне коробочку с кремом и всё так же, без эмоций, произнесла:

– Смажь, где кровит. Крем целебный. Заживёт как на собаке.

За ней закрылась дверь, а я встала под душ и заскулила от боли. Тёплая вода соприкасалась с телом, которое неимоверно жгло и горело. Намазав больные места кремом, я надела ночную рубашку, накинула халат, сунула ноги в тапочки и, открыв дверь, столкнулась с ожидающей меня в коридоре женщиной.

– У меня голова кружится. Можно мне попить горячего чая и подышать свежим воздухом?

– Чай попить можно, а вот насчёт улицы нужно спрашивать у хозяина. Он вряд ли согласится.

– Ну, как самочувствие? – неожиданно услышала я голос Родиона.

– Голова кружится от духоты. Можно посидеть на крыльце?

– Да ты что?! Мои собаки сразу тебя порвут.

– А может, их на время привязать?

– Лола, ты что, убежать решила? Отсюда убежать невозможно, если только прямой наводкой в Эмираты. Давай приводи себя в порядок. Ты должна товарно выглядеть. Я хочу получить за тебя хорошие деньги.

– Да как я могу хорошо выглядеть, если в твоём подвале жутко сыро и дышать нечем?

– Тебя сейчас переведут в комнату на первом этаже. Там есть небольшое окошко с решёткой, так что будешь дышать и даже видеть солнечный свет.

Мне не удалось попить на кухне даже чаю. Родион тут же отвёл меня в мою новую комнату, похожую на тюремную камеру. Серые стены и крохотное окошко под потолком, с толстой решёткой. Даже если и была бы возможность подпилить прутья, то я бы вряд ли смогла в окно пролезть.