Женщина для утех (др перевод)
Шрифт:
Прекрасная картина открылась моим глазам. Вокруг, как дубы без листьев, торчали напряженные, толстые и красные члены, направленные в сторону грудей, животиков и бедер раздевающихся дам. Такой великолепной мужской коллекции мне никогда не приходилось видеть (естественно, одновременно). Самым привлекательным, однако, показался мне орган нашего гостеприимного хозяина, предназначенный для меня. В этом мужском лесу он выделялся как длиной, так и толщиной. К тому же головка была куда более изящной, чем у его товарищей. Я с удовольствием взяла его в руку, приласкала и сунула себе между бедер (только чтобы примерить), однако мистер Т. вежливо, но решительно отстранился со словами:
— Пора купаться, а то
Все пары взялись за руки и, как воспитанные детки, чинно двинулись к реке. Войдя в воду, мы весело смеялись и резвились, будто стайка рыбок. Но вскоре эти невинные игры прекратились. Установилась торжественная тишина. Мистер Т. повернул меня к себе лицом, и неожиданно я почувствовала, как он руками раскрывает мою щель. В нее сначала ворвалась вода, а потом устремился и член. Я согнула колени и раздвинула ноги, чтобы облегчить ему работу. Стало легко и приятно. Хотя холодная вода заметно сузила мое входное отверстие, но одновременно с этим она увлажнила его.
Внутри у меня что-то плескалось и булькало. Партнер работал все быстрее и сильнее, а удовольствие, совсем не похожее на обычное, начало охватывать меня. Потом на меня обрушилось такое наслаждение, что я чуть не упала на дно, а на поверхность воды вырвался рой шипящих, как шампанское, пузырьков воздуха и густая белая жидкость.
Оглянувшись вокруг, я увидела, что все пары заняты тем же делом и на воде то и дело появляются такие же пузырьки и молочная жидкость уже обильно покрывает поверхность воды. Одна только Эмилия не подчинилась общему правилу. Она стала на четвереньки на мелком месте у самого берега. Вода покрывала только ее роскошную попу, а на спине Эмилии в пене плескался ее партнер. Раз за разом он вытаскивал из белых рифов ее ягодиц свой мокрый, истекающий водой якорь, а потом опять погружал его в глубины Темзы.
Эмилия потом говорила, что побоялась глубины, потому что не умеет плавать, но на мелком месте тоже было очень приятно. Но я думаю, это была просто отговорка.
Просто она все любила делать по-своему. Вскоре, к сожалению, пришлось расстаться с этой доброй, веселой девушкой. Как, впрочем, и с другими моими подружками.
Несмотря на большой успех у клиентов и огромные доходы, мадам Коль решила отойти от дел. Она чувствовала, что безмерно устала. Все больше докучал ей склероз. А денег у нее было вполне достаточно, чтобы купить вожделенное имение в провинции и провести там остаток дней.
Мадам предложила мне за небольшую сумму купить бордель вместе со всем персоналом и клиентами. Я отказалась, так как была слишком молода, чтобы стать хозяйкой публичного дома. Но я не хотела и работать под руководством другой хозяйки. Дело мадам Коль выкупили сами девушки и превратили в первый в мире кооператив любовных услуг.
Так я рассталась с этой благородной женщиной и ее милыми барышнями. Сняв красивый, прекрасно обставленный дом, я перестала работать профессионально. У меня были большие сбережения, и я могла себе позволить, как всякая порядочная молодая дама, работать в соответствии со своим вкусом и выбором и для собственного удовольствия. Моя прежняя профессия стала теперь моим хобби. Я взяла себе другую фамилию, представляясь вдовой капитана корабля, не вернувшегося из дальнего рейса. Некоторое время я носила траур. Потом заказала себе изысканные туалеты, драгоценности, купила карету, наняла кучера, кухарку, горничную, служанку и стала вести жизнь светской дамы. Очень скоро я была окружена толпой поклонников. Каждый из них мечтал утереть слезы молодой, красивой и богатой вдовушке. Я же, как вы догадываетесь, отнюдь не относилась к тем вдовам, которые предпочитают с интересными мужчинами говорить на библейские темы. За короткое время я пережила множество чудесных любовных приключений, из них
Глава двадцать пятая и последняя
Счастливая встреча
Однажды весной я с горничной поехала на прогулку в пригородный парк. День был теплый и солнечный. Мы вышли из кареты, чтобы немного пройтись пешком. Неожиданно в конце аллеи послышался громкий кашель и жалобные стоны. Поспешив туда, мы увидели пожилого человека, прислонившегося к дереву. Ужасный кашель сгибал его пополам.
Он задыхался, и его лицо просто на глазах приобретало красно-фиолетовый оттенок. Я бросилась ему на помощь. Расстегнула воротник и стала бить его по спине. Через пару минут ему стало легче. Мы разговорились. Он оказался очень милым человеком. Попросил разрешения навестить меня. Скоро мы подружились.
Новому знакомому было больше шестидесяти лет, и он считался одним из самых богатых людей в Лондоне. Разбогател он на импорте кофе, чая, перца и других приправ. Только сейчас, после бурной карьеры, он решил насладиться радостями жизни, но мне кажется, что до встречи со мной он не испытал счастья.
Новый знакомый влюбился в меня с первого взгляда, я тоже симпатизировала ему, и, что может показаться весьма странным, девятнадцатилетняя девушка стала любовницей шестидесятилетнего мужчины. Несмотря на весьма почтенный возраст, он сохранил способность телесного общения с женщиной. Отсутствие бурного темперамента, которым отличаются молодые люди, прекрасно заменял ему большой опыт в этих делах.
Этот человек очень повлиял на мою душу. Он был первым мужчиной, благодаря которому я поняла, что радости духа не менее важны, чем наслаждения тела. Наша связь продолжалась восемь месяцев, и, что может показаться весьма странным, я ни разу ему не изменила. Он умер от воспаления легких, и я очень тяжело пережила его внезапную смерть. Когда вскрыли завещание, оказалось, что все свое огромное состояние он оставил мне.
Я стала самой богатой женщиной в Лондоне. И самой молодой среди богатых — мне было всего двадцать лет. Я только начинала жизнь. Мое состояние было вложено в банки и многочисленные процветающие предприятия.
Через месяц после смерти мужа мы с Эмилией решили навестить мадам Коль. На ночлег мы остановились на постоялом дворе в двадцати милях от Лондона. Я заняла, конечно, лучшую комнату и оплатила все соседние, чтобы нам не мешали отдыхать. По счастливому стечению обстоятельств я забыла до ужина сказать кучеру, когда он должен поутру подать карету. К тому же в этот вечер разыгралась ужасная буря. Если бы не эти случайные обстоятельства, я разминулась бы с самым большим счастьем в своей жизни.
Когда я спустилась вниз, стихия уже разошлась вовсю, ливень бил в окна мрачной комнаты, в которой горела только одна свеча. Неожиданно открылись двери и в комнату вбежали двое мужчин, которых застала в пути непогода. Я не видела их лиц, так как они были закутаны в пелерины, а шляпы были глубоко надвинуты на лоб. Один из мужчин крикнул звонким голосом:
— Овес лошадям, а нам горячий ужин и ночлег! И какие-нибудь тряпки, пока не просохнет наша одежда!
При звуке этого голоса сердце чуть не выскочило у меня из груди. Это был единственный в мире голос — голос моего любимого! Подскочив к мужчине, я, как безумная, сорвала с него шляпу и с криком нечеловеческого счастья повисла у него на шее… Плача и смеясь, я целовала его мокрое лицо, лоб, глаза, губы. Я не ошиблась. Это был голос… Ну, чей? Вы уже, конечно, догадались. Это был голос Чарльза. Это был сам Чарльз, единственный, самый любимый, родной, ненаглядный. Я мечтала о нем все эти бесконечные ночи в объятиях чужих мужчин. А ведь я должна была наслаждаться только в его объятиях!