Женщина, которая брала уроки
Шрифт:
Каждые два-три дня он разговаривал с Карен. Иногда звонил он, иногда она. Однажды она позвонила в тот вечер, когда он задержался в офисе, и на следующий день обвинила его в том, что он развлекался с "морковкой".
– Сейчас их называют "телки", - заметил он, и они рассмеялись.
И тут, когда он уже с нетерпением дожидался ее возвращения, она вдруг позвонила и сказала, что придется
– Мне очень жаль, - объяснила она, - но ситуация здесь настолько сложная, что если мы не справимся с ней сразу и навсегда, то придется расхлебывать кашу еще лет пять.
– И что мне полагается сделать - истерику закатить?
– Он был близок и к этому.
– Увидимся через две недели.
– Тон у нее был такой, словно она говорила о двадцать первом веке - даже о конце двадцать первого века.
Дни медленно проползали один за другим, хотя изо всех сил пытались застыть на месте. Мужья, встречая жен, совершают еще один стандартный поступок - стискивают их изо всех сил. Майк повторил и его.
– Уф, - выдохнула Карен, когда смогла дышать снова. Здравствуй.
Он бросил взгляд на часы.
– Пошли, - бросил он, увлекая ее к багажной стойке.
– Я заказал столик в ресторане с расчетом на то, что твой самолет опоздает на час. А поскольку он опоздал лишь на сорок минут...
– ...У нас появился шанс застрять в дорожной пробке, закончила за него Карен.
– Звучит неплохо. Поехали лучше домой.
– Нет. Я сказал - сперва пообедаем.
Она фыркнула.
После свинины со специями и пары бокалов холодного пива окружающий мир - и даже дорожные пробки - стали восприниматься гораздо легче. Сообщив об этом жене, Майк добавил:
– Приятная компанния тоже еще никому не вредила.
Карен смотрела в окно, и вид у нее был такой, словно она его не услышала.
Когда они вошли в квартиру, она на мгновение нахмурилась, но ее лицо тут же прояснилось.
– Меня долго не было, - пояснила она и показала на аквариумы Майка.
– Услышала, как гудят насосы и булькают фильтры, и не сразу сообразила. Придется снова привыкать отключаться от этого шума.
– Тебя слишком долго не было.
– Майк поставил сумки и снова
– Этим все сказано.
– Его правая рука скользнула по ягодицам Карен.
– Во всяком случае, почти все.
Она отстранилась.
– Позволь мне сперва вымыться. Весь день я тряслась в машинах, потом в самолете, торчала в аэропорту. Черт знает на кого я сейчас похожа.
– Конечно.
Они вошли в спальню. Он разделся, пока она избавлялась от своей одежды, и плюхнулся на кровать.
– После пяти недель я, наверное, не выдержу и лишних пятнадцати минут.
– Учту.
Она вошла в ванную. Он прислушивался к звуку льющейся воды, потом к гудению электрической сушилки. Когда она вернулась, ее бровь удивленно дернулась.
– У тебя и впрямь терпение кончается, - заметила она.
Потом села рядом с ним. Через некоторое время Майк заметил, что долгое воздержание - не единственная причина, из-за которой его возбуждение достигло такого накала, какого он не помнил с их медового месяца, а то и раньше. Любое ее прикосновение вспыхивало в нем сладким пламенем, и у него едва хватило сил не взорваться, когда она коснулась его губами. Змеям бы такой язык, ошеломленно подумал он.
И когда он, наконец, вошел в нее, ему почудилось, будто он погружается в теплый мед. Ему снова показалось, что он не выдержит и секунды, но ее плавные движения, которым он оказался не в силах сопротивляться, заставили его сдерживаться вновь и вновь - до самого пика наслаждения, какого он не мог и вообразить, а потом еще дальше. Бесконечно долгий момент потряс его, словно раскат грома.
– Господи, - выдохнул он, все еще оглушенный, - да ты, наверное, брала уроки!
И увидел как ее лицо, всего в нескольких сантиметрах от его глаз, медленно меняется. Сперва он не понял, что означает эта перемена, потому что из всех возможных выражений именно в такой момент он меньше всего ожидал увидеть на ее лице расчет. Потом она ответила.
– Да, - медленно произнесла Карен.
– Брала...
"Курсы домашнего адвоката" тоже не пропали даром. Два месяца спустя она сама оформила их развод.