Женщина, которую я бросил
Шрифт:
– Что ты! Откуда у меня деньги? Тем более перед зарплатой.
– Гм... А на женщин они у тебя находятся?
– Он пристально посмотрел мне в глаза.
– Может быть, тебе дает Марико-сан? Попробую спросить у нее.
– Сколько тебе?
– мой голос дрожал от бессильной злобы и стыда.
– Три тысячи иен. Можно две тысячи.
– Ладно, завтра принесу. Сейчас у меня нет.
– Только не забудь, пожалуйста, - и, напевая что-то себе под нос, Оно с независимым видом вышел в коридор.
Что мне делать? Где взять денег? У меня было около тысячи.
Я едва дождался конца работы. Вернувшись домой, долго стоял у окна, бессмысленно глядя на закат.
Больше я и близко не подойду к веселому кварталу, черт побери! Ладно, на этот раз я одолжу ему, но, если он попробует еще у меня вымогать, я ему покажу, кто такой Ёсиока Цутому. Я себя в обиду не дам. От бешенства я весь дрожал. Но если не ходить в веселый квартал, где я возьму женщину? Ведь я не монах!
Я был словно пьяный. Может быть, рассказать обо всем Марико? Что толку! Она будет лишь презирать меня. И как после этого станут на меня смотреть директор и управляющие?
Тут я вспомнил глуповато-добродушное лицо Мицу. Может, эта кретинка еще не забыла меня? Если так, то вместо веселого квартала я смогу ходить к ней. Правда, у нее слишком короткие ноги, да и талии нет, но женщины из веселого квартала ничем не лучше ее. Настроение у меня немного поднялось.
Переодевшись, я вышел из дому и сел в электричку. Через несколько минут я был на станции Канда. Я шел по грязной улице вдоль нового забора и вспоминал, как два года назад впервые оказался в этом районе. Тогда я был голоден, а из соседнего дома доносился запах еды. Впереди меня на старом велосипеде ехал старик камисибай. Женщина с ребенком на спине показала мне дорогу. И вот я снова перед этим обшарпанным грязным зданием. Старую деревянную дверь сменили на новую, стеклянную, сквозь которую я увидел Кима-сан, одетого в модный костюм. Он разговаривал со своими служащими.
– Разрешите, - приоткрыл я дверь.
– Кого я вижу!
– радостно воскликнул Ким-сан.
– Давно мы не встречались.
Он оглядел меня с головы до ног.
– На щеках румянец, хороший костюм... По всему видно, дела твои идут неплохо!
– Увы, - покачал я головой, - увы, Ким-сан, дела мои не очень хороши. Я пришел к вам с просьбой.
– Какой?
– Мне нужны деньги...
Не знаю, как к другим, но ко мне Ким-сан всегда относился доброжелательно. На это я и рассчитывал.
– Эх ты! Куда ж ты их тратишь? На женщин небось?
Ким-сан любил отечески пожурить, прочесть нотацию.
– Сколько тебе нужно?
– Две тысячи иен, если можно. Верну со следующей зарплаты.
Ким-сан полез в карман брюк и протянул мне два тысячеиенных билета.
– Приходи в гости. Я купил для «Лебедя» дом в Кавадзаки и скоро туда перееду.
– В Кавадзаки?
– Да. Там живет много корейцев. Некоторые держат бары. Даже турецкая баня там есть. Думаю, дела у меня на новом месте пойдут еще лучше.
...Турецкая баня... Кавадзаки... Да, да. Если та девушка сказала правду, Мицу
– У меня к вам еще одна просьба, Ким-сан.
– Что? Двух тысяч мало?
– Нет, совсем другое. Мне нужно найти одну девушку. Ее зовут Морита Мицу.
Ким-сан захохотал, и зрачки его запрыгали за стеклами очков.
– Где она живет?
– Мне сказали, в Кавадзаки.
– А где работает?
– Где-то у ваших друзей - в турецкой бане или в увеселительном заведении.
– Гм... Трудно, но я попробую.
Пока мы говорили, Ким-сан то и дело посматривал на мое запястье, а когда я собрался уходить, взял меня за руку.
– А залог?
– Какой залог?
– Как какой! Вместо денег. Вернешь долг - получишь залог назад.
Он снова посмотрел на мое запястье.
– Неужели вы мне не верите, Ким-сан?
– Почему не верю? Верю. Ты хороший парень, но деньгам я верю больше, чем людям. Я старше тебя и знаю, что говорю.
Часы у меня были отечественные, не очень хорошие и недорогие. Вряд ли они стоили две тысячи иен. Но Ким-сан все же расстегнул ремешок, снял часы и положил их в карман.
***
Озираясь, Оно торопливо сунул в карман деньги и усмехнулся:
– Ты извини меня, Ёсиока-сан!
– Ладно, но больше от меня ничего не жди.
– С меня хватит. Спасибо, Ёсиока-сан!
Освещенное солнцем лицо Оно скривилось в слащавой улыбке. Я вздохнул. Одна беда миновала. Но что еще может выкинуть этот Оно?! Когда я вошел в контору, Марико, на секунду перестав печатать, улыбнулась мне и больше никто не обратил на меня внимания. Я успокоился. Оно действительно не разболтал о нашей встрече. Жалко, конечно, две тысячи иен, но ничего не попишешь, эти деньги помогли мне заткнуть Оно глотку. И пожалуй, не стоит их требовать обратно, пускай мы будем должны друг другу. Недели через две позвонил Ким-сан.
– Я с трудом нашел ее!
– сказал он.
– Кого?
– удивился я.
– Как кого? Забыл, что ли? Девушку, которую ты...
– А-а-а,- уже тише протянул я и прикрыл трубку рукой.
Ким-сан сказал, что до последнего времени Морита Мицу работала в увеселительном заведении в Кава-коси, которое держит один кореец. Но сейчас ее там уже нет. Выгнали...
– За что?
– Ее поймали на краже.
– Мицу украла деньги?
Я был так удивлен, что крикнул во все горло, забыв о том, что меня могут услышать Марико и сослуживцы.
Мицу - воровка! Неужели эта деревенщина с глуповато-добродушным лицом способна на воровство?
Больше Ким-сан ничего не знал, но он обещал познакомить меня с корейцем, у которого работала Мицу.
– Приходи сегодня вечером.
– Хорошо.
Положив трубку, я вытер пот. Кажется, никто не слыхал моего разговора.
Марико стучала на своей машинке. Оно ковырял в ушах, листая амбарную книгу; остальные тоже не обращали на меня никакого внимания.
...Как же она решилась на такое... Я представил себе неуклюжую и робкую Мицу, тянущую руку к деньгам. Вот дура!