Женщина нашего времени

Томас Рози

— Деловой совет, — сказала Харриет осторожно.

— В таком случае, — подмигнул он ей, — пойдем наверх.

Они забрались на самый верх лестницы и смотрели на головы собравшихся внизу. Мужчина в блузе все еще дежурил у двери. Харриет сделала первый большой глоток вина.

— Как ты, Чарли?

— У меня все в порядке. Какой совет ты хочешь получить?

Конечно, он уводил ее в сторону от своих проблем. Как тогда сказала Дженни: «Нам было не очень легко жить вместе». — Харриет подумала о Лео, а потом о скрытой силе женской дружбы.

— Ты

уверена в том, что тебе действительно не нужен адвокат? — подсказал ей Чарли.

Харриет улыбнулась:

— У меня есть адвокат.

Ее план стал для нее важным. Более чем важным — почти целью жизни. Чарли должен был стать первым человеком, с которым она поделилась бы им, и она не хотела, чтобы он посмеялся над ним или отверг его, потому что она очень ценила его мнение. Она глубоко вздохнула, готовясь начать.

— Слушаю.

— Я получила игру. Игру на смекалку и расчет от одного своего друга. Он изобрел ее, и она очень умная и очень необычная. Я хочу усовершенствовать ее и продавать на коммерческой основе. Я думаю, что ее будут покупать.

Она взглянула на него и увидела, что Чарли угрюмо смотрит вниз.

— Я никогда не слышал ни о чем подобном.

Она с облегчением заметила, что лицо Чарли прояснилось.

— Это вселяет в меня некоторую надежду. Оригинальность — это первое требование, — сказал Чарли.

— А какое следующее?

За ними на лестничной площадке кто-то споткнулся о дверь ванной. Неожиданно внизу музыка ударила с удвоенной силой. Вечеринка разгоралась.

— Если у тебя нет идеи, то ты должна сразу отвергнуть этот план. Пойди и попроси того мужчину в блузе потанцевать с тобой, чтобы отвлечься. И я могу потанцевать с тобой, если тебе это поможет. — Затем он посмотрел на ее лицо и изменил тон. — Ты занимаешься розничной торговлей. У тебя есть магазин модных вещей, не так ли? Ты сказала мне, каким должен быть твой первый шаг?

— Я думаю, — сказала Харриет. — Мне просто хотелось бы… отрепетировать это с тобой. Когда выходишь замуж, то привыкаешь к тому, что кто-то всегда есть рядом, не так ли? Для того, чтобы выслушать тебя и помочь собраться с мыслями. Тогда замечаешь свои ошибки.

Она помнила, как сказала Саймону, что умение слушать — это одна из обязанностей дружбы.

Чарли раскаялся. Он взял ее за руку.

— Извини. Продолжай репетицию.

— Исследования.

Она начала отмечать по пунктам, сгибая их сцепленные пальцы.

— Исследование рынка, определение уровня конкуренции, изучение показателей. Определение собственного рынка. После изготовления прототипа определение производственных расходов. Расчет цены. Составление бизнес-плана, определение наилучших и наихудших возможных результатов. Вход в Сити и мобилизация капитала. Или что-нибудь в этом роде.

Она издала звук, который наполовину был нервным смехом, наполовину стоном смятения.

Чарли покачивал стакан с выпивкой в свободной руке.

— И ты хочешь все это сделать?

— Да, — ответила Харриет. — Да, я хочу. Я нуждаюсь в том, чтобы

сделать это.

Чарли вновь посмотрел на нее. Казалось неуместным слушать о всех этих деловых планах и исследованиях рынка в простом и безупречном доме Джейн Хантер. На взгляд Чарли, Харриет выглядела голодной и немного свихнувшейся. «Нуждается, — подумал он, — возможно, это и есть правильное слово». И если бы ей удалось заставить свой план работать, то на это потребовалась бы вся ее неизрасходованная энергия.

— Тут необходимо проделать огромную работу, — сказал он ей, — еще до того, как ты будешь готова сдаться и получишь отказы на свои заявки на финансирование.

— Я не боюсь работы.

То, как она пожала плечами, красноречиво говорило ему, что она больше ни на чем другом не сосредоточит своего внимания. Между ними возникло взаимопонимание. Работа могла стать полезным паллиативом.

— Есть ли у тебя какой-нибудь собственный капитал?

— Моя половина стоимости квартиры, когда она будет продана. Двадцать тысяч. Я сняла на год дешевую квартиру.

— Харриет, ты знаешь что-нибудь о коэффициенте риска?

— Кое-что, — ей не хотелось признаваться в незнании чего-то, что могло бы иметь отношение к ее плану.

— Ты должна спросить себя, окупятся ли в конце концов все усилия и энергия, которые ты должна будешь вложить в этот бизнес. Будет ли их достаточно, чтобы принести прибыль?

Харриет не смутилась:

— Я хочу сделать это. Игра существует, и я хочу продвигаться вместе с ней. Я могу заработать кучу денег, ведь так?

Чарли рассмеялся, снова повеселев.

— Иначе нет никакого смысла. Было бы лучше, если бы ты позволила мне взглянуть на твою необыкновенную игру. Ты уверена, что не будет проблем с правами на нее?

— Мне уже сказали, что я могу делать с ней все, что захочу. Однако я еще раз проверю, не волнуйся.

На какое-то мгновение в этой квартире Джейн с кремовой лестницей, с гравюрами в рамках и висящими на стенах растениями, со все усиливающимся запахом морковного супа, она увидела серый дом Саймона, пахнущий сыростью и запустением. Она слегка вздрогнула, а Чарли, не поняв причины этого, обнял ее одной рукой.

— Ты помнишь Крит, Харриет?

— Да, я помню Крит.

Они путешествовали по Греции, шестеро из них, в их последние студенческие каникулы. Там были Чарли, Джейн и Харриет, а Дженни занималась в это лето чем-то другим.

Они приехали в Вай на восточном побережье и обнаружили там полумесяц белого песка, окаймленный пальмами, под которыми располагались раскрашенные туристские автофургоны и оранжевые палатки других путешественников. Они установили свои палатки рядом с этой компанией, повесили свою грязную дорожную одежду и бросились купаться в море.

Дни стояли жаркие, и часы либо медленно тянулись, либо сокращались под лучами солнца. Они наслаждались сверкающим солнцем, плавали в переливающейся радугой воде и в тени пальм читали книжки карманного формата.