Женщина не моих снов

Эльберг Анастасия Ильинична

На душе у меня было легко. Разумеется, если не считать неприятных (а в некоторые моменты – очень даже приятных) воспоминаний. Хотя… думал я об этой женщине каждый вечер. Вспоминал ее тогда, когда долгими ночами мучался от бессонницы. Восстанавливал в памяти ее образ, который помнил до мелочей. Помнил ее глаза, один взгляд которых заставлял мое сердце биться вдвое, если не втрое чаще. Помнил ее голос – его я узнал бы даже в шуме толпы. Помнил ее походку, жесты. И улыбку. Плохую, пошлую… во всех этих воспоминаниях было что-то невероятно пошлое. До сих пор я не мог осознать масштабы этой наглости. Вероятно, именно поэтому и не удивился, когда отец

указал мне на дверь.

– Ты забыл куртку, – услышал я и обернулся.

Надья стояла в двух шагах от меня, кутаясь в плащ.

– Моя куртка на мне.

Она подошла ко мне.

– Мне не следовало тебе этого говорить. Извини, хорошо?

– Это все? Я могу ехать домой?

Надья подняла голову и посмотрела на звезды.

– На самом деле, я хотела, чтобы ты отвез меня… я приехала на такси.

Я достал сотовый телефон.

– Сейчас я закажу тебе еще одно.

– Нет, не надо. – Надья тронула мою руку. – Я хочу, чтобы меня отвез ты.

– Ты ведь знаешь, нам не по пути.

– Тебе нравится унижать меня, да? Хорошо. Мне одиноко. И холодно. Ты доволен?

Я бросила сигарету и методично растоптал ее каблуком.

– Самое главное – то, что довольна ты. Мне понравилась твоя лекция.

– Но ведь я попросила прощения.

– Я слышал. Но разве я тебя просил?

Надья покачала головой и замерла, глядя на свои туфли.

– Этот образ тебе идет, – проговорила она тихо. – Ты сильный мужчина, а я – маленькая слабая женщина, которая хочет тепла.

Она спрятала пальцы в карман, будто желая что-то достать, и я тут же схватил ее за руку.

– В чем дело? – недоуменно посмотрела на меня Надья.

– Отдай мне это.

– Ты уже успел порыться в моих карманах?

Надья отдала мне белый пакетик.

– Я уже говорил, что тебе пора с этим заканчивать.

– Это так мило, что ты заботишься о моем здоровье. Я бы сказала «господин Хороший Мальчик», если бы это не было наглой ложью. – Она обняла меня за плечи, поцеловала, оставив легкий привкус коньяка, и голова у меня опять закружилась. Будто бы не было ссор и разговоров. Неужели кто-то думал, что все будет по-другому? – Хочешь посмотреть, что у меня под плащом?

– Может, мы вернемся обратно? – предложил я. – Там гораздо теплее.

– Но зачем же? Ты помнишь, когда ты в последний раз занимался любовью на заднем сиденьи машины? Это так романтично! – Надья одним ловким движением достала из кармана моей куртки пакетик, который меньше минуты назад покорно отдала. – А это мы поделим пополам. До или после – решать тебе.

Глава 16 (Брайан) В воскресенье вечером мы с Маденой планировали прогуляться, но у нее разболелась голова, и она решила лечь спать в восемь вечера. Но то ли она говорила

не слишком убедительно, то ли нервы мои расшатались после всего, что произошло – я сказал, что ей следует говорить правду, даже если она решила провести приятный вечер с Надьей. Мадена вздохнула и, предложив мне хорошенько отдохнуть (также с Надьей), повесила трубку. Через несколько минут я перезвонил, извинился и сообщил, что в лечении головных болей я – профессионал, но извинения приняты не были.

– Наверное, у Надьи есть хорошие таблетки, – сказала мне Мадена и положила трубку во второй раз.

Настроение у меня было совсем не подходящим для воскресного вечера. Мне хотелось рвать и метать, а еще больше хотелось найти невинную жертву и выговориться. Высказать, не выбирая слова и не скупясь на выражения. Лучше было бы вдобавок ко всему разбить что-нибудь тяжелое и покричать.

Но что-то подсказывало мне, что сейчас не стоит идти на поводу у своих чувств, а лучше попытаться успокоиться и сосредоточиться. И подумать о том, что же делать с той кашей, которую мы заварили.

Я сменил халат на джинсы и рубашку, достал из шкафа старый свитер, накинул пальто, взял шарф, положил в карман перчатки и сигареты и отправился на прогулку. Как известно, глоток свежего воздуха помогает привести мысли в порядок.

На улице было холодно, но ни дождя, ни ветра не наблюдалось. Я поприветствовал своих соседей и побрел в неизвестном направлении, спрятав руки в карманы.

Да, все действительно далеко зашло, если мы с Маденой ругаемся только при упоминании имени «Надья». Виноват в этом был, прежде всего, я – мне не следовало соглашаться на «продолжение» того ужина. Виноват был и Рэй – таких женщин, как Надья, нельзя держать на коротком поводке, но свобода тоже сводит их с ума. Виновата была и Надья, сообщившая Мадене про наш с ней роман, а потом наговорившая и наделавшая еще миллион глупостей. А Мадена была виновата в том, что пошла у нее на поводу.

В общем, виноваты были все. И решать проблему следовало сообща. Вот только я понятия не имел о том, как это сделать. А поэтому нужно было рассказать обо всем Рэю.

От одной мысли об этом разговоре мне, мягко говоря, становилось не по себе. Разумеется, надо рассказать все и ничего не скрывать. Может, Рэй не так уж сильно разозлится, узнав о том, что мы с Надьей решили предаться ностальгии. Но после того, как я скажу ему: «А еще мы с твоей женой нюхали кокаин. Но ты не подумай – сначала она предложила проконсультировать меня насчет любимых поз саудовского шейха, разговор о наркотиках зашел позже. А потом… ну, так получилось, старик, сам понимаешь. А еще мы хорошо провели время в закрытом клубе, где она танцевала для меня сначала танец живота. А потом мы почти всю ночь занимались любовью на заднем сиденьи моей машины и снова нюхали кокаин», то Рэй съест меня живьем, а потом с видом довольного жизнью гурмана выложит на тарелку мои кости.

Я остановился и вздохнул, понимая, что чувствует экзотическая рыба перед предстоящим визитом на сковородку, после чего снова пошел вперед, ускорив шаг. Мой карман совершенно неожиданно запищал – оказалось, что я по привычке взял сотовый телефон.

– Вот видишь, я оказалась права, – сказала Мадена.

– Права? В чем именно?

– В том, что твои россказни про лекарства от головной боли – блеф. Ты не дома, а развлекаешься с…