Женщина не прощает

Еникеева Диля Дэрдовна

– Большое спасибо, - в унисон ответила девушки.

Когда подруги отошли на некоторое расстояние, Инна прошептала:

– Манюнь, это не она. Екатерина Самойловна толстая и низенькая, а та, которая вчера кралась, была высокой и худой.

– Может, тебе впотьмах так показалось? Фонари во дворе есть, но все же не иллюминация.

– Нет, Манька, это точно была не она, - уверенно произнесла подруга.

– А ведь все так и было!
– вскричал Егор.
– Этой ночью с горбоносым играли Кирка и Костик, потом к ним спустилась Нинка. Ребята говорили, что вскоре после полуночи Ашот сдал карты и молча ушел в боковой коридор. Нина подумала, носарик отлить пошел, сходила

в туалет, а там пусто.

– Значит, он спустился к бассейну, - заключила Алла.
– Ребята видели, когда Ашот вернулся?

– Нет. Они ждали-ждали, а потом поднялись к нам водку трескать.

– Та-ак...
– Верная боевая подруга ненадолго задумалась, а потом поделилась итогом своих размышлений: - Ашот играть совсем не умеет, возможно, наскоро обучился для видимости. Слабый игрок не злится, делая ошибки, а мотает на ус, если ему повезло писать пульку с сильными партнерами. Видно, у горбоносого имелась своя цель: ему нужен был предлог, чтобы находиться в холле и контролировать, кто спускается к бассейну, чтобы улучить момент, когда хозяин наконец останется один. Борька Заграйский - любитель префа, так что такое времяпрепровождение для его гостя вполне приемлемо. Просто торчать тут заполночь в гордом одиночестве - подозрительно, Вера Дмитриевна еще хороводилась на кухне, да и другие гости могли удивиться, какого черта Ашот маячит в холле.

– Он и хозяину предлагал сыграть, - припомнил Егор.
– Но дедок отказался - поплавать надумал.

– Похоже, моя догадка верна, - отметила добровольная сыщица.
– С дилетантом Борька бы за пулю не сел, но он мог и не знать, что Ашот не сечет фишку. А носатому нужно было пообщаться с ним наедине, и он надеялся сделать это после окончания игры, когда основной состав гостей и партнеры по префу разойдутся по комнатам. Но раз новобрачный не пожелал составить компанию, Ашот уговорил ребят сыграть, чтобы иметь возможность дождаться Бориса в холле. Может, зря мы старались, уничтожая улики... Отмазывать безбашенных мне как-то без мазы... Я-то думала, что мы Марину выручаем, жалко девчонку.

– Возможно, жена Ашота избавилась от Бориса, раз тому была известна ее тайна, - выдвинул новую версию Жека.

– Между прочим, именно ее Борька мог приспособить для минет-сеанса, - прибавила Алла и, сделав губы трубочкой, отмочила двусмысленное словосочетание: - Рот - фронт!

В продолжение темы Жека, подражая Высоцкому, пропел:

– “Затопи ты мне баньку по-черному...”

– Помните, какой испуганной выглядела Роза?
– добавила деталей Регина.
– Я так и не поняла, почему она смотрит на Нору затравленным взглядом. Что страшного, если муж узнает об аборте?

– Может Ашот с ней не спит, а потому не поверил бы, что ветром надуло, - съехидничала Алла.

– Да он, вроде, педрила, - оповестил Егор.
– Ребята рассказывали, что во время пули Ашот взъярился на безобидную фразу: “Не чувствуете ли вы инородное тело в заднице”?

– Так это ж всем говорят, когда оказывают “американскую помощь”, даже, бывает, и женщинам. Что в этом такого?

– А кавказец просто озверел.

– Ну, если он гомик, то должен бы наоборот, радоваться любому напоминанию о предмете в этом пикантном месте.

– Может, быть, он педераст, скрывающий свои предпочтения?

– А вот это уже теплее, - оживилась Алла.
– Если Борис об этом знал, то Ашот мог макнуть его, дабы эта тайна ушла на дно вместе с ее носителем.

– Кстати, минет ему мог делать и Ашот, - напомнил Женя.

– На пассивного педика он не похож, - засомневалась его любимая женщина.

– А почему обязательно пассивный? Многие не имеют четкой роли: активный, пассивный - и меняются. Да и вообще у голубых теперь не модно трахаться в зад, они предпочитают удовлетворять друг друга орально, по очереди.

– Неужели и Борька педераст?
–

изумилась Алла.

– Вроде бы нет, - пожала плечами Нора.
– По крайней мере, пять лет назад в гомосексуальности не замечен, но склонен к экспериментам. У него плохо стояло, вот он и практиковал всякое-разное для подстегивания возбуждения. Поначалу мне было забавно - тоже хотелось попробовать сексу с перчиком, но потом я поняла, что это вовсе не секс, а заменители. Когда с эрекцией плохо, мужчины частенько изощряются, а для некоторых это становится идеей фикс. Для сексуальных развлечений Заграйский оборудовал в своей московской квартире специальную комнату. Там к потолку была подвешена корзина без дна, туда садилась партнерша, а Борька, лежа на полу, пытался в нее попасть. Если ему это удавалось, то с помощью специального механизма корзина приводилась в движение, можно было регулировать высоту и скорость подъема-спуска - это обязанность женщины. Еще там имелась специальная камера, напоминающая приспособление для пыток - партнерша заходит в нее, становится в Г-образную позу, потом сверху опускается крышка с большими отверстиями - из одной торчит ее голова, из другой - зад, тело фиксировано, не шевельнешься, а Борис пристраивается то спереди, то сзади. Меня и на один раз не хватило, говорю: “Если ты немедленно не выпустишь меня отсюда, я тебе кое-что откушу”. Он поржал, мол, тогда устроится сзади, но я пообещала ему потом все равно откусить полчлена, и Борька меня освободил.

– Садо без мазы, - хмыкнула Алла.

– Банальные садомазохистские штучки Борис не использовал, но ему нравилось, когда партнерша в подчиненном положении и выполняет любые его прихоти. Девиз Бори Заграйского: “Все женщины - шлюхи, а так называемые порядочные женщины - потаскухи вдвойне”, - и он всячески пытался это доказать, унижая их. Он рассказывал мне о “легионе” любовниц, похвалялся, какой он-де неотразимый, как его бабы любят и позволяют творить с собой все, что угодно. А особый смак находил в том, чтобы соблазнить замужнюю даму, верную жену, и заставить ее вести себя, как проститутка. С ночными бабочками ему было неинтересно - ведь это их работа, - хотелось взять верх над обычной женщиной.

– И ты ему позволила?
– изумилась верная боевая подруга.

– Нет, со мной этот номер не прошел. Вначале мне нравилось участвовать в Борькиных забавах, для меня это было внове. Я рано вышла замуж, потом из первого брака сразу во второй, а в сексе ничего не умела, только самый примитив. А когда развелась, пустилась во все тяжкие.

– Ринулась навстречу разврату?
– съехидничала Алла.

– Ну да, - кивнула Регина, ничуть не обидевшись.
– Мне все хотелось перепробовать. Но когда Борис попытался меня согнуть, я его высмеяла. Со мной, кстати, у него были особые отношения, не как с другими любовницами из его “легиона”. Чем сильнее я над ним насмехалась, тем сильнее он ко мне лип. Поначалу Борис решил, что купил меня сапфировым гарнитуром, но потом понял, что я ни капельки им не дорожу, - таких кобелирующих малопотентных папиков за мной увивалось навалом, и все сдвинутые на почве “встанет - не встанет”. Я называла Бориса теоретиком секса, потому что с практикой дела обстояли фигово. Возможно, когда-то он и был рысаком в постели, но в последние годы стал мерином.

– У немолодого мужчины встать может только сердце, - со знанием дела заверил “половой разбойник-террорист”.

– Ты хочешь спросить, будем ли мы с тобой встречаться?

– Именно этот вопрос я собирался задать, - кивнул Евгений.

Лариса не стала прибегать к спасительной лжи и честно ответила:

– Не знаю.

Она и в самом деле не знала. Импульсивный порыв прошел, никаких чувств к Евгению нет. Лара предпочла бы ограничиться долгим флиртом, но так уж получилось, что они стали любовниками уже на третьем свидании.