Женщина не прощает
Шрифт:
Алла узнала о возвращении Валерия Петровича, когда ее лечащий врач уже наложил свежую повязку. Разумеется, она не могла уехать, не повидавшись с человеком, которому перед операцией призналась: “Я вас обожаю, профессор Ермаков!” Кабинет Валерия Петровича тремя этажами выше, но Алла не рискнула туда наведаться - у профессора после месячного отсутствия и без нее дел по горло. Доктор Ермаков не знал, что его с нетерпением ждет любимая женщина сына, и сделал обход во всех отделениях, спускаясь сверху вниз. В него были влюблены все его пациентки, а некоторые - заочно. Историю болезни всех, кого оперировал или консультировал, профессор помнил, для каждой нашлись ободряющие слова, острота, байка, комплимент и, пока Валерий Петрович добрался до третьей гинекологии, времени прошло немало. Зато Алла была достойно вознаграждена за долгое ожидание.
–
– просиял профессор, увидев ее.
– Стала еще краше, хотя, казалось бы, больше некуда.
– Скажите женщине, как она хороша, и потом она съест любую ложь, - пошутила пациентка.
– О нет!
– запротестовал большой ценитель женской красоты.
– Даже самые высокопарные эпитеты не могут передать ваше очарование, Аллочка. Дидро говорил: “Когда хочешь писать о женщине, обмакни перо в радугу и стряхни пыль с крыльев бабочки”, - и я с ним согласен.
– Женщины все одинаковы - каждая неповторима, - скаламбурил “С в кубе”.
– Как у Аллочки дела?
– спросил его шеф.
– Отлично, - максимально оптимистично произнес лечащий врач, однако Валерий Петрович понял недосказанное и обратился к пациентке:
– Сегодня, моя радость, у нас тут великое столпотворение, а завтра я желал бы лицезреть вас. Я ведь гинекоокулист.
– Одарив любимую женщину сына шуткой и улыбкой, профессор Ермаков пошел продолжать обход.
Сидя за традиционной рюмкой “чая”, трое приятелей подводили итоги дня. Первым поведал о результатах допросов “крокодил Гена”, по ходу дела давая задания оперативникам. Затем настал черед Владимира, как более старшего по возрасту и опера с большим, чем у Тимура, стажем:
– Я побеседовал с молодой вдовой и ее мамашей. Они опять живут в своей квартире, говорят, страшно оставаться в доме, где недавно погиб человек. Тряс я их долго и усиленно, но ничего не вытряс. Непереносимой скорби Марина не изображает, на любовь тоже не напирает, говорит, что в Заграйском искала опоры и защиты, как во взрослом, надежном, многоопытном человеке, он вроде как заменил ей давно погибшего отца. Им с матерью трудно жилось без мужика, и обе не скрывают, что надеялись на перемены к лучшему. Алчности не проявляют, обе пока ничего, кроме хлопот, не приобрели, за исключением квартиры, подаренной невесте женихом незадолго до свадьбы, но зачем ради этого его мочить?
– хата так и так записана на Марину. О завещании Заграйского вдова и теща не имеют понятия, оно у его адвоката, пока не оглашено.
– Надо бы в него заглянуть, - напомнил Геннадий.
– Заглянем, - заверил опер Вова.
– А про этого парнишку, Ивана, вдова сама упомянула. Два года назад они учились в одном классе, типичная подростковая влюбленность, потом ее мать узнала, что парень совратил девчонку, и вмешалась. Марина вняла ее доводам, да и Ваня вскоре перешел в другую школу. С тех пор они не виделись. Про свадьбу ему сказали сокурсники Марины, когда дулись в преф в общаге, - мол, можно прийти всем желающим. Ванюша и явился по старой памяти, стал уговаривать молодуху бросить мужа и сбежать с ним - видать, старых фильмов насмотрелся, вот и решил претворить в жизнь аналогичный сценарий. Девушка, вспомнив классика, ответила, типа: “Я другому отдана, я буду век ему верна”, - а Ванек стал ее упрекать - мол, тобой всегда вертела мамаша, еще куда ни шло, когда ты была школьницей, а сейчас уже большая. Марина не впечатлилась этими доводами, но он не отставал, уламывал ее и напомнил, как они любили друг друга. Девушка всплакнула над воспоминаниями, но в руки не далась. В общем, не поладили, - завершил печальную историю опер Вова, имевший среди коллег репутацию циника за ироничные комментарии действий и высказываний фигурантов, независимо от их пола, и за весьма своеобразное мнение о женщинах, что не мешало ему с легкостью обзаводиться очередной дамой сердца на часок-другой. Не в пример Геннадию, женоненавистником Владимир не был, как раз наоборот, его можно назвать женолюбителем. Правда, как водится у бабников, на законную супругу сие отношение не распространялось.
– Может, Ванек не отказался от своего намерения, да и макнул дядьку в бассейн?
– вмешался опер Тима.
– Потрясу и Ванюшку, - пообещал приятель.
– До что-то сомнительно, братцы. Студенты, с которыми я успел побеседовать, в один голос заявили, что паренек на свадьбе хохмил, пил-ел, все путем. После того, как с Мариной случился облом, он тусовался
– Может, Ванек потом крепко накушался, да под градусом озлился?
– Никто не упоминал, что он был пьян.
– А что насчет вдовы и ее мамаши?
– спросил “крокодил Гена”.
– Одна свидетельница усиленно напирала, что теща могла оприходовать зятя.
– Марина сообщила, что в двенадцатом часу отнесла мужу сок, как он просил, а потом пошла спать. Обычно дядька долго плавал, и она заснула, - устала от гостей, от косых взглядов. Некоторые знакомые Заграйского ее открыто оскорбляли, и девчушке не хотелось никого видеть. Мать толклась на кухне, там грязной посуды набралась гора величиной с Килиманджаро, а посудомойки в одиннадцать оповестили, что их рабочий день закончен. У Веры Дмитриевны ни копья, а зять денег не дал, ей нечем было оплатить им сверхурочные. Посудомоечная машина мало посуды берет, да и грохочет больше часа, так что теща Заграйского использовала собственные руки. С трудом верится, что пожилая женщина сбегала к бассейну, утопила зятя, а потом преспокойно вернулась к прерванному занятию. Опера при первичном осмотре отметили, что вся посуда чистая. Вера Дмитриевна, узнав, что зятек утонул, вызвала милицию, а гостям объявила, что не сможет приготовить завтрак. Кто не утерпел, сделали себе бутерброд, остальные так обошлись, тарелки никто не пачкал. Я, конечно, от вдовы и тещи так просто не отстану, но есть мнение, что они не при делах. Кстати, все свидетели, с которыми я общался, не видели ни ту, ни другую в час пик вблизи бассейна.
– На то, чтобы туда сбегать, много времени не надо, - возразил “крокодил Гена”.
– Сам посуди, Геныч, как за несколько минут женщине потопить здорового мужика? Причем, оставшись сухой. Дежурная группа при обыске мокрых вещей у дам не обнаружила.
– Ну, скинуть их где-то не проблема.
– Если засунуть куда-нибудь в доме, то опера нашли бы шмотки, а если во дворе, то гости могли заметить. Бегать-прятать мокрую одежду стремно - вдруг кто увидит? Во дворе и в саду следственная группа искала тщательно - я говорил с ребятами, у них тоже такая мыслишка имелась, и они дотошно лазили. А если бы Заграйского просто столкнули в воду, он бы вынырнул. Прикинь, что бы потом мужик сделал со злоумышленницей?! Зачем Марине или Вере Дмитриевне так рисковать, когда в особняке народу битком?
– Именно потому, что много людей, имеющих мотив разделаться с Заграйским, - не согласился с приятелем Геннадий.
– Будь в доме лишь супруга или вместе с мамашей, то подозреваемых и искать не надо, а тут сто с лишком человек, не считая тех, кто мог незаметно приехать ночью.
– Не, Геныч, такие изощренные убийцы бывают только в книгах да в кино. Представь, что кто-то сунулся бы, когда одна из баб топит новобрачного! Это же не секундное дело. А к бассейну ведут два входа, в любой момент кто-то мог войти. Народу там перебывало немало. Прямо-таки приемная, а не водно-оздоровительный комплекс! Но об этом чуть позже.
– Обстоятельный опер Вова любил все излагать по порядку.
– Да и не верю я, что Марина или ее мамаша сумели бы утопить Заграйского. Вдову ветром качает, худющая, в ней от силы килограмм сорок пять, куда ей справиться с мужем! Он плавал по два часа ежедневно и постоянно тренировался - там у него отличный тренажерный зал. Здоровый кабан!
– А многие свидетели говорили, что у него больное сердце.
– Да я же не про его мотор, а про мускулатуру! Толкни его хилота Марина, супруг бы и не покачнулся. Ее маман по телосложению тоже отнюдь не Тамара Пресс [66] , - пятидесятилетняя тетенька вот такого росточка.
– Владимир показал на свое плечо.
– Честно скажу, мужики, нет у меня впечатления, что одна из них хищница, замыслившая убийство с целью обогатиться. Да, они хотели поправить свое финансовое положение, но вряд ли надумали сделать это с помощью преступления. Держатся спокойно, рассуждают здраво, ни суетливости, ни задних мыслей, скрытности или отягощенности виной я не заметил. Формально мотив есть у обеих, но нет ничего за то, что они его реализовали.
66
Пресс Тамара - двукратная чемпионка Олимпийских игр по толканию ядра и метанию диска.