Женщина – птица парная

Щеглова Ирина Владимировна

— Стесняешься, да? — Марик многозначительно кивнул. — Не буду к тебе приставать. Но ты знай, я за тебя!

— Спасибо, — Лена невольно усмехнулась.

Что же это получается? Выходит, Рома соврал? Никакой он не голубой, а совсем даже нормальный мужик. Но зачем? Все встало с ног на голову. Бред какой-то!

В этот момент появился фотограф:

— Я записал для тебя съемку, — сказал он Лене.

— Классно, спасибо…

Можно было уходить. Ее модели по очереди посетили хозяйскую ванную и снова вернули себе прежний облик. Все собрались на кухне и принялись

бурно обсуждать съемку. Снова хвалили Лену, да так восторженно, слишком, чересчур. «У них так принято, что ли? — думала она, благодаря и впадая в тот же восторженный тон. — Но они кажутся искренними… Хотя что я в этом понимаю». Хотелось поскорее попасть домой и посмотреть снимки, тогда она сможет составить собственное мнение. «Интересно, а что скажут Аня и Сергей?»

Она тепло распрощалась с ребятами и Элей. Приглашали заходить просто так. Обещала. И еще ей заказали десяток футболок для какого-то гей-клуба. Единственным пожеланием было — чтоб на логотипе присутствовала радуга. В остальном — на Ленино усмотрение.

Домой она вернулась довольная. День прошел не зря.

Как и предполагалось, Аня посмотрела съемку с интересом, Сергей едва взглянул и, поморщившись, удалился.

Лене съемка очень понравились. Она мысленно похвалила себя: «Ай да я! Могу же!» Аня тоже хвалила. Лена сдержанно помалкивала, но было приятно.

Остаток вечера она подробно описывала Ане голубую студию и ее обитателей.

— Честно говорю, чувствовала себя как в зоопарке, — призналась Лена. — Вроде люди и в то же время не совсем, паноптикум какой-то.

— А я считаю, тебе повезло, — глубокомысленно заметила Аня. — Это опыт, а его, как говорится, не пропьешь. Теперь ты знаешь, что способна не только футболки разрисовывать. Вообще, полезное знакомство. Мало ли…

Что имелось в виду, Лена не поняла.

— Кстати, — вспомнила она, — меня уверяли, что Рома натурал.

— Вот как? — настал Анин черед удивляться.

— Меня мучает вопрос: зачем Роме понадобилось наговаривать на себя? — спросила Лена.

Аня взглянула на нее удивленно и промолчала.

— А может, Марик просто не знает? — предположила Лена.

Аня промычала что-то неопределенное.

Лена вспыхнула:

— Я поняла! Рома, скорее всего, бисексуал! — У нее вышло торжественно, и она осеклась. — Ну, он и сам не знает, не определился…

Со стороны Ани последовало неразборчивое «угу».

— Как же узнать-то?! — Лена с надеждой посмотрела на Аню. «Ах, что она понимает!» — подумала с досадой.

Лежа в постели, Лена не могла уснуть. Последние события крутились и крутились в голове. Только сейчас она почувствовала внезапное напряжение; пока еще смутное желание возникло внизу живота, толкалось теплом, пульсировало. В памяти всплывали то скульп-турные гениталии Артура, то сатиров член Эдика. Лене не хватало воздуха, она дышала горячо и часто, ворочалась и вздыхала, сбрасывала с себя одеяло, казавшееся тяжелым и жарким. Когда же у нее был мужчина? Давно… Глеб… А ведь он звонил несколько раз, предлагал встретиться, может, не стоило ему отказывать…

Даже в обществе себе

подобных можно почувствовать себя жителем другой планеты.

Глава 23

Отрыв

Лена взобралась на холм следом за Ромой.

— Вот, — Рома взмахнул рукой, — это здесь.

Выставка раскинулась табором прямо на поле, за холмом, на котором стояла Лена. Справа петляла речка, заросшая ивняком и камышами, слева тянулись посадки. На поле деловито стучали молотки, сновали люди. Они торопливо строили деревянные подмостки, устанавливали палатки, перекликались, работали, одним словом. Со стороны действительно очень было похоже на цыганский табор.

Рома протянул Лене цветной браслет:

— Надень, без него не пустят.

Лена послушно нацепила браслет на запястье.

— Кто не пустит-то? — удивилась она. — Ты видишь где-нибудь охрану?

Он пожал плечами:

— Так положено…

— Ладно.

Они спустились с холма и направились к ближайшей группе людей. Рома подошел первым, осведомился, где тут начальство, потом достал из папки бумажку с планом, развернул, стал что-то выяснять. «Наверное, насчет места», — догадалась Лена. Ей стало скучно. Она огляделась по сторонам, но не увидела ничего интересного.

Жарко. Солнце нещадно палило поле, людей, шатры, палатки, потрескивала вытоптанная трава, стрекотали насекомые. Хотелось пить.

«Сейчас бы оказаться где-нибудь на берегу моря», — с тоской думала Лена. Сколько будет продолжаться выставка? Четыре дня или пять? С ума сойти можно! Все это время придется ночевать, работать и вообще жить в палатке. А если дождь? Кто сюда поедет, кому нужен этот балаган в чистом поле?

Наконец подошел Рома. Судя по выражению его лица, он договорился.

— Наша палатка будет здесь, — заявил он, — очень удачное место, рядом со сценой.

— Да? — Лена не разделяла его радости.

— Конечно! — Рома воодушевился. — Всего будет три сцены, так что нам очень повезло. Этническая музыка, танцы, шаманы-барабаны… Народ будет! — Он потер руки. — Надеюсь, отобьем аренду.

Лена поморщилась. Снова надо отбивать аренду, зазывать людей, считать деньги. Как же все это надоело! Ее раздражала суетливая деловитость Ромы, да и сам он уже не так привлекал, как раньше. За футболки для гей-клуба она получила около полутора тысяч рублей, да еще Рома выплатил ей жалкие триста долларов в качестве оклада. Не разбежишься. Теперь вот — участие в выставке с громким названием «Этно». Неужели он надеется заработать?

Да еще эта неприятная история с ориентацией. Гей он или не гей? Лена так и не поняла. А спросить постеснялась. Теперь предстояло прожить с ним в одной палатке несколько дней и ночей. Месяц назад она бы радовалась, а сейчас предпочла бы находиться подальше от выжженного поля и потеющего то ли от жары, то ли от радости Ромы.

Снова некстати вспомнился Глеб. Может, бросить все к черту и позвонить ему? На дачу приглашал… а там сейчас хорошо! Лена вздохнула.

— Да не расстраивайся! — уговаривал Рома. — Тебе понравится, вот увидишь.