Женщина с фотографии

Уэст Энни

Вот здесь он ошибался! Она прекрасно помнила каждое его слово, каждое его движение.

— Так что же вы хотели? Я могу для вас сделать что-нибудь еще?

Хлое не хотелось называть его по имени.

Она не помнила, когда в последний раз чувствовала себя провинившейся школьницей. И хорошо, что он не видит ее лица.

— Зайди ко мне через час. Мне нужно, чтобы ты прочитала письма. Обычно это делает для меня Дэвид. Но сейчас у меня другого выхода нет. — Он развел руками.

За маской нерушимого спокойствия

все же скрывалось что-то. Он ужасно не хотел зависеть от других людей.

— А кто-нибудь приедет на смену Дэвиду?

Конечно, Хлоя сможет несколько часов пробыть рядом с Декланом, ерунда!

Но в ответ он лишь покачал головой:

— Нет, не нужны мне здесь лишние. Только Дэвид и ты знаете, как работать со мной. Больше мне никто не нужен.

На секунду Хлое показалось, что он смотрит прямо на нее и желание, горящее в ее глазах, больше не утаить.

— В общем, пока Дэвида нет, ты его заменишь.

Деклан просто не хочет, чтобы кто-то еще видел его беспомощность. Работать с ним каждый день будет настоящим кошмаром! Это ведь то же самое, что ежедневно ходить по лезвию ножа. Нет, она не справится!

— Вы боитесь сюда кого-то впускать?

Хлоя подошла к нему ближе, и Деклан вновь повернул голову в ее сторону:

— В каком смысле — боюсь?

— Вы боитесь, что кто-то увидит вас таким беспомощным. — Голос ее снова звучал мягко.

Она стояла прямо перед ним, и ее запах вновь окутал его, точно мягкое одеяло.

Деклан в гневе замахнулся на нее, но тут же опустил руку, вспомнив, что произошло, когда он последний раз дотронулся до нее. Не слова так взбесили его, а ее правота.

И вновь гнев его смешивался в крови с безудержным желанием.

— Я тебя не для того нанимал, чтобы ты говорила мне, чего я боюсь, а для работы!

— Даже если считаю это неправильным? — Голос ее дрогнул.

— Здесь я решаю, что правильно, а что нет. Мои приказы неоспоримы.

— А, так, значит, вам нужен подхалим, который будет кивать головой! Вам ведь не нравится, когда говорят правду.

— Ну раз уж ты такая умная, может, тогда и посоветуешь дураку, как поступить с ближневосточным проектом? Или скажешь, как бороться с нехваткой персонала в Западной Австралии? Или как проводить переговоры, а?

— Не стоит так со мной разговаривать.

Она не отступит! Вот так штучка!

— Ну что ж, я жду.

— Думаю, вам все-таки стоит позвать кого-то более сведущего в этих делах. Я не справлюсь. Я ничего в этом не понимаю.

— А я тебя научу.

— У меня и без этого забот хватает.

Ах как яростно она сопротивлялась, точно птичка, пойманная ловцом.

— О чем ты на самом деле думаешь, Хлоя? Почему не хочешь со мной работать? Да, выгляжу я ужасно, но я же не кусаюсь!

О, он не мог думать ни о чем, кроме ее нежной, прекрасной кожи. Вот

бы еще раз прикоснуться к ней, дотронуться до тонкой шеи, провести по шелковистым волосам.

— Вы готовы работать только со мной, потому что уже успели привыкнуть ко мне. Я не представляю угрозы.

Нет, дело было совершенно в другом. Деклану нравилось, что Хлоя могла дать ему отпор, отстоять свою точку зрения и сказать правду, не боясь. Возможно, такие бойкие и прямолинейные женщины и привлекают его.

— Вы становитесь затворником, Деклан, вот это по-настоящему опасно.

Он тут же вскипел, но не смог произнести ни слова, услышав, с какой нежностью и заботой в голосе она произнесла его имя. Никто о нем так не беспокоился в последнее время, ну за исключением врачей и медсестер, которым он конечно же за это платил.

— Не говори ерунды, никакой я не затворник.

Хотя, возможно, и была доля правды в ее словах.

Он, сам того не замечая, стал совершенно другим человеком после случившегося.

Деклан уселся в свое огромное кожаное кресло, таким образом пытаясь напомнить, кто здесь главный.

— Вы прячетесь от всех, — продолжала Хлоя.

— Прячусь? Ты имеешь в виду неделю, которую я повел в Сиднее? Тогда я прятался, да?

С каких это пор она вообще смеет лезть в его дела? Хлоя на секунду замолчала, но все же нашла что сказать:

— Эта ваша поездка… Вы просто хотите забыться, погрузившись в работу.

— Ах вот как! Если бы я полностью не отдавал себя работе, мой бизнес заглох бы.

— Я понимаю, но вы никуда не выходите из дома, если это не срочное собрание или презентация проекта. Это к тому же вредно для здоровья. Понятное дело, у вас сейчас не лучшие времена, но психолог…

Деклан вскочил:

— Хватит! Не нужен мне к чертям никакой психолог. Так же как не нужны твои глупые советы.

— Я понимаю, как вы расстроены…

Сжав руки в кулаки, Деклан оперся о стол — видно, поврежденная нога дала о себе знать, когда он резко встал.

— Скорее уязвлен, чем расстроен.

— Неужели так оскорбительно предполагать, что вам просто нужно с кем-то поговорить?

— Ты так думаешь просто потому, что я не хочу окружать себя толпой? Если бы ты через такое прошла, сама бы не захотела никого видеть.

— Но вы ведь несчастливы…

— Боже мой! Ты что, психолог?

Ее голос звучал совсем близко к нему:

— Вам сейчас тяжело, но нельзя все время сидеть в кабинете, точно в крепости. Это не поможет, станет только хуже. Депрессия…

Злость кипела в его жилах. Станет только хуже? Он и так уже не раз задумывался о самоубийстве, как его младший брат, который просто не справился со сложной ситуацией. И как Деклан допустил такое? Как не остановил его?

— Да что ты вообще знаешь о депрессии?