Женщины его жизни

Модиньяни Ева

– Барон, – протянула она с презрением. – Он циник. Он не знает жалости. Богатенький сынок, с детства на всем готовеньком. Он думает, что может все купить на свои деньги. Но я не продаюсь. Понятно?

– Понятно, – кивнул он. – Но тогда почему ты так сердишься? Почему

убегаешь? Почему думаешь о нем день и ночь? Почему мысль о Бруно Брайане стала для тебя наваждением?

– Это мое дело!

– Пора тебе сбросить этот пояс целомудрия, он тебя душит, – сказал Бенно.

Примерно с теми же словами Бруно обратился к ней на борту «Трилистника» в Сен-Тропезе, и опять, как тогда, в огромных глазах Карин полыхнула ярость.

– Почему ты беспрестанно думаешь о нем? – спросил Бенно, возвращая ее к действительности.

– Потому что я люблю его! – призналась она в порыве откровенности. – Несмотря ни на что, я влюблена в него.

– Ну наконец-то! Но тогда дай себе волю. Не бойся испачкаться. Ты просто выдумываешь предлоги, чтобы уклониться от встречи с реальностью, которой боишься как огня!

– Я не переношу его цинизма, – она сделала еще одну попытку обороняться.

– Ты влюблена даже в его недостатки. – Бенно подсыпал соли ей на рану. – Тебе нравится даже его репутация, тебя увлекает окружающая его легенда.

Карин вспыхнула до корней волос, вспомнив встречу на «Трилистнике», когда Бруно медленно, но решительно привлек ее к себе, и она впервые в жизни позволила себе забыться в его объятиях.

– Это неправда, – прошептала она. – Может быть, в самом начале эти вещи волновали и притягивали

меня. Но потом… потом я поняла, что люблю его.

– Ну так спустись со своего пьедестала! Перестань разыгрывать непорочную мученицу, пожалей себя хоть немного.

Из кабины фуникулера вышла еще одна группа туристов, но на этот раз из расплывчатого безликого пятна выделилась одна фигура, заставившая сердце Карин учащенно забиться. Вглядываясь в человека в толпе, девушка снова почувствовала себя беспомощной и неуклюжей, словно кто-то сглазил ее.

– Что случилось? – встревожился Бенно, заметив ее смятение.

– Это он, – пролепетала она в страхе, продолжая всматриваться в даль.

– Кто? – спросил он.

– Барон.

Как и всегда, при встрече с Бруно в ее душе сработал все тот же механизм, и Карин ощутила мучительную тревогу, смесь страха и желания, любви и ненависти, она больше не принадлежала себе.

Наконец она ясно увидела его в солнечном свете, он подходил все ближе и ближе. И опять фейерверк вспыхнул у нее перед глазами, мысли и чувства закружились бешеным вихрем, а колени задрожали.

– Я пришел за тобой, – сказал он просто, не сводя с нее своих серых глаз. – Я хочу провести с тобой остаток жизни.

Карин была не в силах вымолвить ни слова.

– Идем, – позвал ее Бруно. – Фуникулер сейчас отходит.

Карин поднялась и последовала за ним.

Глядя, как они идут по лужайке к кабине фуникулера, Бенно даже не удивился, что Карин забыла с ним попрощаться.