Женщины в истории. Цикл лекций для чтения
Шрифт:
В массовом сознании Генрих VIII остался человеком, у которого было шесть жен. Одна из них умерла своей смертью, с двумя он развелся, двух казнил, одна чудом уцелела и всю жизнь молилась: как ей повезло!
Мать Марии Кровавой – первая супруга Генриха Екатерина Арагонская, вторая дочь знаменитейших европейских родителей – Фердинанда Арагонского и королевы Кастилии Изабеллы. Изабелла была феноменально религиозна, Фердинанд – феноменально жаден. Их союз положил начало существованию Испании.
Екатерина во многом напоминала мать: фанатично верила, истово молилась и постилась до изнурения организма. Она стала преданной женой
С самого начала первый брак короля был осложнен одним обстоятельством. Екатерина недолгое время была супругой старшего брата Генриха – Артура. Их свадьба состоялась в 1501 году, когда жениху было 15, а невесте – 16 лет. В средневековой Европе династические браки заключали порой и между маленькими детьми. Артур был не только очень юн, но и болен чахоткой. Так что брак был объявлен, но не осуществлен. А через несколько месяцев молодой муж умер собственной смертью.
Екатерина осталась в Англии, при дворе, где ее называли «вдовствующая принцесса». Почему не отправили обратно, в Испанию? Да потому что ее жадный отец Фердинанд никак не выдавал обещанное приданое. Фактически Екатерина оказалась заложницей. Поэтому, когда младший брат ее покойного супруга решил на ней жениться, это казалось огромным везением. К тому же приданое было наконец частично выплачено.
Но Екатерину поджидало новое несчастье. Она родила шесть детей, и все они оказывались мертвыми. Выжила одна девочка – Мария. После нее появился еще один ребенок, вновь мертворожденный. Так что можно сказать, что Мария Тюдор родилась в особом, трагическом контексте.
Генрих VIII жаждал наследника мужского пола. После рождения последнего мертвого ребенка он отстранился от Екатерины Арагонской. В эти годы его уже увлекали идеи преобразований в Англии. Он обратил внимание на то, как богаты церковные земли. Реформа церкви обещала огромный доход. Королю не была нужна фанатично верующая жена. К тому же она ему просто надоела, и он обращал внимание на каждую хорошенькую женщину.
Король заговорил о разводе. Екатерина Арагонская и слышать об этом не хотела. С точки зрения католички, брак совершается на небесах и не может быть расторгнут. Такого же мнения придерживался и папа римский. Генрих пытался его сначала уговорить, потом припугнуть, затем подкупить. Но папа Климент VII не хотел идти против испанского правящего дома и тем более против императора Священной Римской империи Карла V, который был племянником Екатерины.
В 1527 году идея развода настолько овладела умом Генриха, что его брак был объявлен недействительным. Король поступил так, посоветовавшись с правоведами. Они подсказали ему, что, поскольку Екатерина до брака с ним считалась женой его брата, то можно говорить о кровосмешении. В 1533 году Генрих объявил о разводе. Екатерина так никогда этого и не признала. После развода она была сослана и вскоре скончалась. До конца своих дней она подписывалась «Екатерина, несчастная королева».
Как же жилось все эти годы единственной дочери Генриха Марии? Сначала все
Но в 12 лет Мария стала дочерью ненавистной, не вполне законной жены и была объявлена незаконнорожденной. Тяжело жить с таким клеймом! В одном из писем Марии есть такие слова: «Пусть будет так, если того желает король, я повинуюсь, но одновременно протестую, потому что это унижает мое достоинство принцессы. Я – законная принцесса, я, а не Елизавета. Елизавету я буду называть только сестрой. Принцессой же величать должны только меня!». Речь шла о второй дочери Генриха, рожденной его новой женой Анной Болейн.
Интересно, что народ (сложная, необъяснимая категория!) начал горячо жалеть несчастную королеву Екатерину и несчастную принцессу Марию. Тогда и представить себе было невозможно, какую ненависть станет вызывать Мария, когда взойдет на престол!
Царствование Генриха делалось все более мрачным. В Англии развернулось огораживание земель, с которых сгоняли крестьян. Толпы голодных вчерашних крестьян двинулись в города, где стремительно развивались мануфактуры. Ранний капитализм был беспощаден к наемным рабочим рукам. Работников ждал бесконечно тяжелый многочасовой труд, жизнь в жестокой нищете, запрет переходить в другие места, клеймо на лице в случае побега.
Генрих проявлял по отношению к своему окружению беспощадную жестокость. В 1535 году он казнил Томаса Мора. Узнав, что казнь состоялась, король вдруг сказал жене за завтраком: «Это ты виновата! Может быть, я бы его и не казнил». В следующем году он казнил и саму Анну Болейн, в браке с которой прожил три года, по обвинению в государственной измене и одновременно – в измене супругу. Как писал один из современников-послов (их переписка – ценнейший источник по истории этой эпохи): «Никогда не встречал такого жизнерадостного и упорного рогоносца! Он хватал каждого за воротник, за рукав и рассказывал, что она изменяла ему с сотней мужчин». А через неделю после казни Анны Генрих женился на ее фрейлине – Джейн Сеймур.
Началось брачное безумие Генриха. После Джейн, которая умерла своей смертью, король решил породниться с германскими князьями и выписал себе из тех мест невесту – Анну Клевскую. Его очень беспокоило, хороша ли она собой. Старея, он особенно полюбил красавиц. Генрих отправил в Германию художника Ганса Гольбейна Младшего, и тот написал портрет Анны. Изображение понравилось королю. Но когда Анна прибыла в Англию, он был разочарован. И хотя венчание состоялось, брак не был реализован. Для Анны все разрешилось благополучно: брак аннулировали, ей пожаловали несколько поместий, и она спокойно жила в Англии.
Генрих же поспешно женился на фрейлине бывшей супруги Екатерине Говард. Если Анну Болейн в супружеской измене обвинили безосновательно, то новая жена действительно ему изменяла. Она вообще с юности отличалась распущенностью. Через два года брака Генрих казнил и ее.
Утешением для стареющего короля стала лишь последняя жена – Екатерина Парр. Генриху было за 50, ей – едва за 30. Милая, добрая, она обласкала всех его детей. До этого они, и прежде всего Мария, много лет не знали к себе человеческого отношения.