Женская логика – смертельное оружие
Шрифт:
Ей было необходимо ощущение своей нужности. Серафима всегда жила ради кого-то. Нет, она вовсе не жертва, не страдалица. И уж тем более никогда не подчеркивала: “Я столько для вас сделала”. Сима считала это само собой разумеющимся — она отдает всю себя близким, но ведь и они отвечали ей тем же. По крайней мере, до поры. Серафима любила мужа, и он ее любил. Она любит свою дочь, и та тоже ее любит.
Почему же сейчас у нее ощущение, будто ее ударили в самое сердце?.. Почему сидит недвижимо в прихожей квартиры, где выросла она сама и ее дети, глядя в пустоту и не видя привычных вещей?..
– Зося Павловна, приготовьте, пожалуйста, курицу в кляре для Олега, — попросила Алла. — А мы с Толиком перекусим и опять уедем по делам.
Экономка быстро накрыла на стол. Как только Алла села, сэр Персиваль, до того дремавший на руках у Толика, спрыгнул и забрался к ней на колени. Вытянув мордочку, он с любопытством оглядел все блюда.
– Сэр Персиваль, разве так ведут себя благовоспитанные персидские коты? — укорила его хозяйка. Котенок с невинным видом перевел на нее взгляд — мол, что я такого сделал? Просто поинтересовался, что на столе, вот и все. — Ах ты, хитрюга! — рассмеялась она. — До чего же у него выразительная мордашка, правда?
– Да, он очень умный, — подтвердила Зося Павловна. — Когда я готовлю, котенок всегда сидит на кухне, и мы с ним разговариваем. Перс все понимает.
– Зось Пална, а чё вы ему консервы-то даете? — сердитым тоном сделал ей выговор Толик. — Перс любит сырое мясо.
– А мне сказали, что от сырого мяса бывают глисты.
– Фигня! — авторитетно заявил верный оруженосец, хотя раньше не имел дела с кошками и даже называл их “вонючками”. — Никаких глистов у Перса нет.
– Приятного аппетита, — с набитым ртом пожелала Алла. — Очень подходящая застольная тема. Хочешь?
Она поднесла кусочек антрекота к носу сэра Персиваля. Тот с готовностью открыл рот, но экономка, увидев такое безобразие, строго произнесла:
– Алла Дмитриевна, не приучайте кота есть за столом.
Когда Зося Павловна отвернулась, Алла, заговорщицки подмигнув верному оруженосцу, дала мясо любимцу. Экономка в этот момент взбивала кляр и за жужжанием миксера не услышала довольного урчания котенка. Только-только хозяйка поднесла вилку с куском антрекота ко рту, Перс тронул ее мягкой лапкой, мол, чего ты себе-то? А мне? Оглянувшись на строгую экономку, Алла сняла кусок с вилки и сунула в открытый ротик котенка. Вдвоем они быстро управились с мясом. На предложенный гарнир сэр Персиваль презрительно сморщил нос, и хозяйке пришлось съесть его одной.
– Ну, подкрепили организм калориями, теперь появились силы для великих свершений, — объявила верная боевая подруга, вставая. — Спасибо, Зося Павловна, очень вкусно. Персюху мы возьмем с собой.
Толик помог ей одеться. Подхватив котенка, Алла потрепала его за ушками:
– Чтобы делать добро, нужно иметь кулаки. А у тебя, сэр Персиваль, есть коготки. Тоже подходящее оружие.
У двери своей квартиры Регина остановилась, сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, и привычно сказала себе: «Я спокойна, совершенно спокойна. Я все выдержу».
«Надо бы ее припрятать, вдруг ему придет в голову порыться в моей сумке”, - подумала она.
Открыв дверь, Регина первым делом бросила взгляд на вешалку в прихожей — висит ли там пальто мужа. Этот франт любил дорогие вещи, по своей примитивности не понимая, что слепо следовать моде, — значит, не иметь собственного вкуса. Кто он такой, чтобы одеваться как преуспевающий делец?! Никто, пустое место. Ничтожество с амбициями, не сознающее своего убожества.
К сожалению, модная обновка висела на привычном месте — значит, супруг дома. Сейчас Регина ненавидела даже его длиннополое кашемировое пальто так же сильно, как и его обладателя.
Ей не хотелось заходить в комнату, где муж наверняка сидит в обществе бутылки виски, чокаясь с пустым стаканом, подражая увиденной в каком-то дешевом боевике сцене. Но платяной шкаф стоит в комнате, а ей нужно взять домашнюю одежду.
«Недолго осталось терпеть его присутствие этого гада, — успокаивала себя Регина. — Скоро его здесь не будет и вообще не будет в моей жизни».
– Это ты? — послышался из комнаты голос ненавистного благоверного, и уже по этим двум словам она поняла, что он прилично принял на грудь.
“А кто же?” — мысленно ответила Регина на идиотский вопрос.
– Привет, — бросила она, входя в комнату и увидев знакомую картину, — муж в кресле со стаканом в руке, на столе ополовиненная бутылка виски, ведерко со льдом и второй стакан для чоканья — ритуала, который этот позер неукоснительно соблюдает, неизвестно для кого разыгрывая бездарный спектакль. Содовой этот доморощенный актер не признает и хлещет чистое виски со льдом, причем каждый раз наливает в бокал ровно на два пальца — как положено.
Супруг осклабился в полупьяной улыбке и поднял стакан в знак приветствия. Тоже сто раз виденная сцена и тоже заимствованная у какого-то киногероя.
Насквозь фальшивый, лживый, слепивший себя из каких-то подсмотренных штампов, и потому дешевый, как лоскутное одеяло, но мнящий себя неотразимым, супермен из провинциального городка!
Не хотелось вспоминать прошлое, да ведь не закроешь шторку в сознании, если эти мысли, помимо воли, сами навязчиво лезут в голову. Вспоминалось не только плохое, но и хорошее. Да и вообще, если взвесить на условных весах, чего больше было в ее жизни, то, пожалуй, счастье перетянет. Хотя и горя довелось хлебнуть немало.
Было время, когда Серафима так же лежала в своей спальне, глядя сухими глазами в пустоту, и вспоминала всю свою жизнь, анализировала ошибки и пыталась понять, почему же это случилось. И почему именно с ней! Винить ли в этом судьбу? Или себя?
«Что я сделала не так? — в сотый раз спрашивала себя Сима. — Почему он со мной так поступил? Дала ли я повод или это было в нем заложено изначально, а сейчас пришло время проявиться?.. Или я себя обманывала, не замечала очевидного, потому что не хотела этого видеть?..»