Женские штучки, или Мир наизнанку

Куликова Галина Михайловна

– Нет, Жанна рассказала. Сейчас объясню. – Лагутин впервые проявил некоторое беспокойство, схватив со стола карандаш и постукивая им по столешнице. – Почти все девочки старших классов кокетничали со мной. Я умею с этим справляться без всяких проблем. Но Жанна откровенно положила на меня глаз.

– Вас это, наверное, позабавило?

– Ничуть. Я расстроился. Не люблю сложностей на работе.

Дима понимающе кивнул.

– Так вот, – продолжал Лагутин. – Она несколько раз пыталась остаться со мной наедине, но я ускользал. А на одном мероприятии – это было в соседней школе – девчонка все-таки заловила меня в раздевалке и

полезла целоваться.

Женя Сушко уверял, что ни Лагутин, ни Жанна в тот драматический момент его не видели. Значит, Лагутин не знает, что есть свидетели этого эпизода. Следовательно, он не пытается запудрить собеседнику мозги, а рассказывает правду. Это вселяло определенные надежды.

– Вы накричали на нее? – спросил Дима.

– Да нет. Это было бы глупо и вряд ли возымело нужное действие.

– Что же вы сделали?

– Я рассмеялся. И сказал, что юные красотки меня не интересуют. Жанна рассердилась и в запале выложила мне свою замечательную концепцию о практичном подходе к жизни.

– А что было дальше?

– Да ничего.

– Жанна обиделась на вас?

– Черта с два ее обидишь… Просто она поверила, что я не стану с ней спать. И уж тем более не женюсь на ней и не буду снабжать деньгами. Потом я вообще ушел из школы, у меня и было-то всего ничего часов, деньги не просто смешные, а потешные, даже для приработка, тем более для мужчины.

– Вы как педагог не подумали, что стоит предупредить родных Жанны о ее провокационном поведении?

– Я что, себе враг? Поставьте себя на место родителей Жанны. Что бы вы обо мне подумали, заявись к вам я, эдакий жеребец, с рассказом о беспутстве вашей дочери? Тем более у Жанны ангельская внешность.

Дима подумал, что равновесия в природе нет. Лагутин был кем угодно, но только не дураком.

– У вас есть машина? – спросил он.

– Да, «Жигули».

– Какого цвета?

– Зеленого.

– А после того как Жанна окончила школу, вы с ней виделись?

– Несколько раз, возле магазина. Она меня не замечала или делала вид, что не замечает. Вот и все.

К рассказу Лагутина Дима испытывал доверие. Конечно, ББ стоит еще проверить по другим каналам, поговорить с людьми, поспрашивать соседей и знакомых. Но Дима почему-то был уверен, что это пустой билет. Его сыщицкий взор теперь обратился в сторону Николая Барабанова, который в роковую субботу, узнав о том, что Ольга Гладышева нашла какую-то важную улику, пулей вылетел из квартиры Вадима Хабарова. К своему шефу, как мы выяснили, он явился с немалым опозданием. Иными словами, времени, чтобы заехать на «Дмитровскую», убить Ольгу и забрать улику, у него было предостаточно.

* * *

В одиннадцать часов Лиза обычно уже надевала свою уютную трикотажную пижаму и забиралась в постель. Включив ночник и прислонив подушку к спинке кровати, она устраивалась почитать, прихлебывая из большой керамической кружки настой мелиссы с медом. Сегодня же начатый томик Гарднера так и остался на полке. Лиза сидела на диване, глядя в стену, и пыталась рассуждать.

Почему Неверова, уходя сегодня из офиса, взглянула на нее с торжеством? Между ними не было ни трений, ни намека на соперничество в чем бы то ни было. Единственное, что их вообще связывало, – так это разговор о встрече Нины Николаевны с фотографом. Что же заставило ее посмотреть на Лизу взглядом победительницы?

Целью Неверовой было найти свидетеля, который

мог бы дать ей алиби на время убийства мужа. Эту задачу она и поставила перед частными детективами. Лиза всего лишь помогла добиться желаемого. Почему же Неверова смотрела так, будто ей удалось Лизу одурачить? Если она солгала, то зачем? И в чем солгала?

– Нина Николаевна обвела меня вокруг пальца, – вслух сказала Лиза. – И гордится этим.

Подумав еще немного, она протянула руку к телефону и набрала домашний номер Ратникова. Когда он ответил, Лиза заговорила «простуженным» голосом:

– Валер, извини, что я так поздно. Кажется, я приболела.

– Температуришь? – посочувствовал тот. – Посиди завтра дома. Мед, молоко есть? Могу завезти по дороге.

– Нет, что ты! У меня все есть, спасибо. Если позволишь мне денек отлежаться, буду как новенькая.

– Конечно, лежи. Нет проблем. Я позвоню утром.

– Нет, лучше я сама позвоню. Собираюсь выключить телефон и отоспаться.

– Ну да, конечно! – спохватился Ратников. – Сон – лучше, чем участковый врач.

Ободренная, Лиза приняла душ и, налив в чашку любимый отвар, залезла под одеяло. Только сегодня вместо книги положила перед собой распечатки всех бесед с Неверовой. Покопавшись в объемистой куче листов, она извлекла те, что сейчас интересовали ее больше всего – ее собственный разговор с клиенткой. Лиза принялась перечитывать записи самым внимательным образом. Однако ничто не показалось ей странным, диалог выглядел естественным, без малейшего намека на фальшь. «И все-таки что-то было в этом ее торжествующем взгляде напоследок! – стукнула Лиза кулаком по стопке бумаги. – Но что?»

Весь завтрашний день она решила посвятить слежке за Ниной Николаевной. Ей хотелось понаблюдать за поведением этой женщины, попытаться понять, как и в связи с чем меняется ее настроение и выражение лица. Конечно, сделать это будет непросто. Подойти на достаточно близкое расстояние и остаться неузнанной практически невозможно. Кроме того, Неверова вообще может провести целый день дома – такую возможность тоже нельзя исключать. Но почему-то Лиза была уверена, что ей повезет, и Нина Николаевна непременно появится на людях.

Лиза владела плохонькой машиной, на которой выезжала только в крайних случаях. А завтра ей, безусловно, понадобятся колеса – такие дамочки, как Неверова, пешком по улицам не ходят.

Внешность необходимо изменить так, чтобы Нина Николаевна, бросив случайный взгляд в Лизину сторону, ее не узнала. То есть это должно быть нечто радикальное. Она сразу подумала про парик, который может сделать ее неузнаваемой. Натянула халат и отправилась к соседке по лестничной площадке – та пела в ночных клубах и наверняка имела в своем арсенале самые разные средства для перевоплощения.

Соседку звали Тоней. Она собиралась на работу и по этому поводу разгуливала по дому в одних чулках и нижнем белье. Тоня была красивой увядающей брюнеткой. Циничные Тонины глаза вызывали у мужчин желание поставить ее на место, а наливной бюст рождал в них просто желание. Эта любопытная двойственность позволила Тоне прослыть «интересной» и успешно отстаивать свое место под солнцем, несмотря на чудовищную конкуренцию.

– Хочешь напялить парик? – грудным голосом спросила она, прикусив сигарету крепкими зубами и сощурив от дыма глаз. – Ужасная глупость. В тебе есть природный шарм, и все искусственное будет тебя только портить.