Женский заговор. Любовь на спор

Лукьяненко Лидия

– Сволочь неблагодарная, – проворчала еще одна, вторая Наташа.

Она была шатенкой. Чуть вьющиеся с рыжинкой волосы свободно спадали ей на плечи. Еще в институте, чтобы различать двух девчонок, их называли – Наташа Белая и Наташа Черная. Первая Наташа и тогда красилась в платиновую блондинку, в другом цвете ее просто никто не видел, а вторая, хоть и была далеко не черная, но прозвища как прилипли.

Наташа Черная была высокой и худой. Худоба была природной – Наташа не придерживалась диеты, при этом всегда оставаясь стройной. Она приехала из маленького провинциального городка, где жила вместе с родителями. Еще в институте у нее была большая любовь. Какой-то

городской парень. Подруги никогда его не видели, но знали понаслышке. Она по нему с ума сходила, замуж собиралась, а он поматросил и бросил, пропал без объяснений. Случилось это на пятом курсе, и все помнили, в каком подавленном состоянии она была в последние месяцы учебы. Пожалуй, только необходимость сосредоточиться на защите и спасла ее от депрессии. Потом она уехала в свой городок, к родителям, да там и осталась.

– У меня все без изменений, – усмехнулась она, оглядев подруг. – Ни детей, ни мужа, даже нового парня после выпуска не было.

– Что, совсем? – подняла на нее свои красивые глаза Наташа Белая.

– Совсем, – спокойно подтвердила Наташа Черная. – В нашем городке, знаешь ли, нормальные свободные мужчины отсутствуют как класс. Одни пьяницы и придурки остались.

– И других нет? – подковырнула ее Таня.

У Тани большой насмешливый рот, широко расставленные зеленые глаза, белая кожа и рыжие волосы. Она умна, остра на язык и немного агрессивна. Ее всегда дразнили рыжей, и это наложило на ее манеру себя держать определенный отпечаток. В детстве она стыдилась своей рыжести, плакала и ненавидела дразнивших. В институтские времена долго скрывала свой природный цвет волос за разными красками. А потом, наконец, обнаружила, что он у нее потрясающе красивый, и стала гордиться им. Но выработанная в детстве привычка остро реагировать на малейшее оскорбление осталась в ней навсегда. Поэтому ее рассказ получился коротким. Тане тоже не везло с мужчинами. Ей не встретился ни один такой, с которым она захотела бы не то что связать судьбу, а хотя бы завести длительный роман. Благодаря своему уму и наблюдательности, она быстро распознавала скрытые в мужчине недостатки, а своим острым языком отпугивала возможных претендентов. Она сразу заявила присутствующим, что мужики перевелись – все слабые, мелочные и недалекие. Даже родить не от кого.

Последняя из присутствующих, Алла, тихо вздохнула. У нее до сегодняшнего дня вообще никогда не было парня. Хотя внешне Аллу нельзя было назвать непривлекательной – она была среднего роста, с нормальной фигурой, с приятными, пусть и неправильными, чертами лица. У нее были прямые, до плеч, темные волосы, большие светло-карие глаза и немного длинноватый нос, делающий ее похожей на уроженку Кавказа.

Официант принес горячие блюда, и разговор ненадолго прервался, а возобновившись, стал уже менее официальным. Постепенно выяснилось, что, несмотря на одинаковое образование, все девчонки работают в разных областях.

Маркетингом занималась только Даша. Лена так и осталась бухгалтером. Таня стала агентом по недвижимости. Томка торговала автомобилями. Наташа Черная числилась экономистом на каком-то мелком провинциальном предприятии. Алла работала маникюршей. А Наташа Белая открыла собственное турагентство. У каждой было свое поле деятельности, свои успехи и соответственно им – доходы.

После горячего и двух бутылок вина разговор пошел о сокурсниках. Кто-то что-то о ком-то слышал, кто-то с кем-то виделся. Они обменивались слухами и сплетнями, высказывали свои соображения о нынешней жизни, политике и о мужчинах. Последнее, конечно, было самой волнующей темой, поскольку ни у одной

из них по тем или иным причинам не сложилась личная жизнь. Разговор снова вернулся к Таниной фразе о том, что мужики перевелись.

– Это правда, – подтвердила Наташа Белая. – И перевелись, и мало их, гадов, и без них – плохо. Женщин всегда больше. Вот мужики и бегают от одной к другой. Я от первого сама ушла, но он сразу же женился.

– Но ведь и ты вышла замуж, – вставила Наташа Черная.

– Вышла, но, как оказалось, ненадолго.

– Ты ушла из-за сына? – спросила Алла. – Он его обижал или просто не любил?

– А он вообще никого, кроме себя, не любил.

– Но он же тебя не бросал? Ты же сама ушла?

– Сама. Надоело. Да и старый он. Пятьдесят уже стукнуло. Чем с таким – лучше одной.

– Ну ты-то одна надолго не останешься, – улыбнулась Наташа Черная. – Ты всегда у нас была первая красавица!

– Ну и толку оттого, что красавица? Смотрят вроде все, а чтоб подойти – так нет.

– Красивых мужики побаиваются, – со знанием дела подтвердила Томка.

– Мне на первом курсе Толик Артюхин нравился, – грустно улыбнулась Наташа Белая, – так нравился! А он на Дашку запал.

Все с невольным уважением посмотрели на Дашу. Той стало неловко. Она прежде не подозревала о Наташиной тайной симпатии.

– Потом они разбежались, но на меня он внимание так и не обратил. Так что не родись красивой… – вздохнула Наташа.

– Да, – подхватила рыжая Танька, – на Дашку всегда все ребята велись. Помните, на четвертом курсе, на майские? Мы договорились с курсантами из ракетного училища на шашлык пойти. Нас было восемь, а их – десять. И половина из них влюбилась в Дашку. Она за одного из них потом еще и замуж выскочила.

– Да? – удивились в два голоса обе Наташи.

– Вы что, не помните? – спросила Томка. – Она же всех на свадьбу звала. Перед последним курсом.

– А-а-а, – протянула Наташа Белая, – я тогда на сохранении в больнице лежала.

– А я тогда с Валиком встречалась, – вспомнила Наташа Черная, – я вообще последний курс как в тумане помню.

– Так ты с этим ракетчиком развелась? – спросила Таня.

– Угу, – кивнула Даша, – только его тогда еще из училища выгнали. Он в милицию подался. Потом поддавать стал…

– А потом у тебя еще кто-то был?

– Ну если всех считать, то всего шесть. Хотя официально – только два. С остальными я в гражданском браке состояла.

Все девчонки снова посмотрели на Дашу – кто с прежним уважением, кто с удивлением, а кто и с тайной завистью.

– Молодец, Дашка, – сказала Таня, – и я уверена, что ты их сама бросала, а не они тебя.

– Так и надо, – добавила Наташа Белая. – Если бы ты, Лена, послала своего благоверного куда подальше, когда он тебя уговаривал сделать первый аборт, сейчас, возможно, твоя жизнь сложилась бы иначе. В любом случае ребенок бы у тебя был.

– Ребенок нужен обязательно, – кивнула Томка, – я своего два раза в год вижу, и то счастье. Просто оттого, что он у меня есть. Ну да ладно. Я еще молодая женщина. Захочу – троих рожу!

– А я боюсь, что для меня это уже невозможно, – тихо сказала Лена.

– Ленка, брось, не хнычь, – обняла ее Наташа Белая. – Мы тебя в обиду не дадим. Только почему ты себя так запустила? Я тебя даже не узнала сразу. Встряхнуться надо, подруга! Хочешь, приезжай почаще ко мне. У меня последняя близкая подруга за бугор махнула. Тоска смертная! И вообще, девчонки, я так рада, что мы все встретились. Давайте, как в рекламе, «чаще встречаться».

Томка жестом подозвала официанта и заказала бутылку шампанского.