Женское образование в России

Днепров Эдуард Дмитриевич

Первый выпуск Вознесенской женской гимназии 1863 г.

Мы не случайно назвали министерские женские училища I разряда гимназиями, поскольку именно такое название они официально получили в 1862 г. В общественном сознании эти училища и ранее воспринимались как гимназии, так как еще в высочайшем повелении 1856 г. указывалось, что они по курсу должны были приближаться к гимназиям. Однако до 1862 г. гимназиями официально именовались лишь женские училища Ведомства императрицы Марии, которые имели больше прав, чем министерские. После резолюции Александра II на одном из докладов о министерских женских

училищах, в которой император назвал их гимназиями, все министерские женские училища I разряда были переименованы в гимназии.

В 1862 г. была предпринята также попытка оптимизации управления женскими учебными заведениями. Министр народного просвещения А. В. Головнин предложил сосредоточить их в одном ведомстве, «так как женское образование, по своему назначению, требует более единства в направлении к одной цели». Учитывая длительный и богатый опыт руководства женским образованием в Ведомстве учреждений императрицы Марии, А. В. Головнин предложил именно здесь сконцентрировать все женские учебные заведения.

Это предложение А. В. Головнина было несомненно позитивным как с организационно-управленческой точки зрения, так и с общестратегической, ибо было направлено не только на преодоление неоправданного дуализма в управлении женской школой, но и на формирование единой, целостной системы женского образования в России. Однако все эти здравые системно-управленческие и социально-педагогические соображения были перечеркнуты утилитарными политическими и экономическими мотивами.

Во-первых, правительство не было заинтересовано в создании единой женской школы: каждая ее ветвь – женские институты, мариинские гимназии, министерские гимназии и училища, несмотря на декларируемую в эту эпоху всесословность школы, была направлена на определенный сословный контингент. К тому же женские институты и мариинские гимназии решали, как уже отмечалось, дополнительные – сословно-национальные задачи, связанные с общей и образовательной политикой в национальных районах России. И соответственно, во-вторых, эти ветви женского образования финансировались принципиально различным образом. Мариинские женские учебные заведения – за счет правительства, министерские – за счет общественных и частных средств. Поэтому было решено оставить в силе упоминавшееся ранее высочайшее повеление 1859 г. о разделении женских учебных заведений на два ведомства.

Так были окончательно закреплены, по существу, две принципиально различные системы женского образования в России – чисто государственная (в Мариинском ведомстве) и общественно-государственная (в Министерстве народного просвещения). И вплоть до 1917 г. эти системы не пересекались. Хотя с конца 1860-х гг. и особенно в 1880-х гг. правительство предпринимало решительные и многократные попытки огосударствить женские школы, находившиеся в ведении Министерства народного просвещения.

Государственный характер открытых женских гимназий Мариинского ведомства был окончательно утвержден Уставом училищ для приходящих девиц Ведомства учреждений императрицы Марии, принятым 9 января 1862 г. [34]. Еще при рассмотрении проекта Положения о женских училищах Министерства народного просвещения 1860 г. Мариинское ведомство резко выступило против привлечения местных сословий к управлению его собственными училищами, «коль скоро оные основаны без местных пожертвований и приношений» [27, т. 3, с. 575]. В новом Уставе этих училищ данная позиция была жестко зафиксирована. Вместо попечительного совета министерских училищ Мариинское ведомство учредило при своих училищах хозяйственный комитет, в котором общественный элемент напрочь отсутствовал (параграф 16 Устава). Круг деятельности данного комитета был предельно ограничен и сводился к составлению сметы расходов на год и к представлению ее на утверждение попечителя училища (параграф 17). Попечителям вверялось ближайшее заведование училищем, и назначались они «монаршею волею». Высшее

управление училищами передавалось из рук Главного совета женских учебных заведений Главному управляющему Ведомством учреждений императрицы Марии (параграф 5). Иными словами,

Устав закреплял бюрократический и централистский характер управления открытыми женскими учебными заведениями Мариинского ведомства.

Вместе с тем новый Устав закреплял и введенный ранее семилетний учебный курс мариинских женских гимназий, в отличие от шестилетнего курса министерских училищ, и, кроме того, предусматривал, во-первых, создание, «сверх семи классов», педагогических курсов, «в которых бы девицы, окончившие общий курс и предназначающие себя к наставнической деятельности, могли получать специально педагогическое образование», и, во-вторых, открытие приготовительного класса для элементарного обучения (параграфы 4, 28). Такие классы были, как уже отмечалось, и в министерских женских училищах по Положению 1860 г. Однако введение по настоянию Н. А. Вышнеградского семилетнего обучения и сверх того педагогических курсов в мариинских училищах ставило их в образовательном отношении существенно выше министерских женских училищ.

Соответственно Мариинское ведомство резко обошло министерство и в предоставлении выпускницам своих гимназий дополнительных прав, приравняв таковые к женским институтам. Окончившие полный курс учения в мариинских гимназиях получали, без особого испытания, свидетельство на звание домашних учительниц; окончившие специальный педагогический курс – свидетельство на звание домашних наставниц. Получившие одобрительные свидетельства об окончании четырех низших классов семиклассных гимназий получали права «на звание первоначальных учительниц и учительниц народных училищ, если они по достижении 16-летнего возраста будут исполнять в течение полугода обязанности помощниц учителя или учительницы при каком-либо начальном училище» (Параграф 46. Сравнительный анализ уставов и положений женских учебных заведений) [261. Оп. 11. 1894. Д. 12. Л. 671– 695].

Таким образом, в образовательном и правовом, не говоря уже о финансово-экономическом, положении мариинские женские училища имели существенные преимущества перед министерскими. То есть чисто государственная подсистема женского образования, в сравнении с общественно-государственной его подсистемой, изначально выстраивалась как привилегированная. И понадобилось немало общественных усилий, отраженных, в частности, в шеститомном своде замечаний на различные школьные проекты (о котором речь пойдет позже), чтобы к 1870 г., к изданию нового Положения о министерских гимназиях и прогимназиях, уравнять их в образовательном и правовом (но отнюдь не в финансово-экономическом) отношении с гимназиями Мариинского ведомства.

После утверждения Устава училищ для приходящих девиц Ведомства учреждений императрицы Марии это ведомство несколько активизировало расширение сети своих училищ. Направления такого расширения оставались прежними: столичные города и национальные районы России. В 1864—1865 гг. были открыты шестая петербургская и царскосельская мариинские гимназии; три министерские московские гимназии переданы в ВУИМ, как и Астраханская и Витебская женские мариинские гимназии. Тогда же были открыты еще четыре мариинские гимназии: две в Северо-Западном крае – в Минске и Могилеве и две в Юго-Западном крае – в Житомире и Каменец-Подольском.

Характерно, что усмиритель Польского восстания генерал-губернатор Северо-Западного края М. Н. Муравьев – «вешатель» настаивал на том, что устраивать женскую гимназию в Витебске «на основаниях Положения 1860 года преждевременно и что лучше устроить гимназию правительственную, без участия общества». Такого же мнения были и руководители школьного ведомства, считавшие, что «Положение 1860 года предоставляет значительную долю участия в управлении женскими училищами местным обывателям, которые могут оказать вредное влияние на дух и направление училищ в крае».