Женское счастье
Шрифт:
— Ольга, стой — попытался схватить ее за руку, но не успел, она выскочила из машины и понеслась к Артему.
Тут раздались выстрелы по машине. Оля со слезами на глазах умоляла уехать, ведь в машине дети.
Волк рвался наружу, клыки удлинились, шерсть начала пробиваться. С трудом, но я его загнал. Не время для инстинктов, нужна холодная голова. Надо вытащить своих. К ни го ед . нет
Я, сжав руль, развернул машину и отъехал за поворот.
— Алина, срочно перекидывайся и в поселок за нашими, поднимай всех по
— Юля, за руль и в поселок, Егор, мы с тобой по следам этих уродов.
— Юля? — посмотрел на нее, у нее текли слезы и тряслись руки
— Я не умею водить — и разрыдалась.
— Так, не реветь, Алина, за руль и с Юлей в поселок, мы с Егором выручать Олю и Тему. Николаю я позвонил и обрисовал ситуацию. Алена поднимет тех, кто сейчас на заготовке леса.
Как только машина скрылась, мы с Егором, перекинулись и рванули в погоню. По запаху Оли, пришли к небольшому поместью. Вернее большому, но какому-то несуразному. Одежда наша осталась на дороге, телефонов с собой нет.
Мы обошли по кругу и заметили в заборе небольшую дыру. Я мысленно приказал Егору оставаться снаружи и дождаться наших. Сам влез в отверстие и по кустам отправился к дому. Хорошо, что территория запущена.
За поворотом увидел охранника. Не стал останавливать своего волка.
Через пару минут снял с трупа штаны и отправился на поиски своих.
Внизу убрал еще двоих, когда услышал вопль толстого и крик Оли. Всё, хватит выжидать…
Ольга
Когда мы подъехали к своему дому, я не смогла сама выйти из машины. Ноги и руки тряслись от стресса. Темка сжимал меня в своих объятиях так крепко, что явно на теле останутся синяки.
Егор помог мне выйти. На крыльце стояла Алена и Надя, они рванули к нам. Как только начали обнимать меня и Темку, я снова расплакалась.
— Так, все в дом. Сначала в ванну, потом некоторым чай с молоком, другим кофе с коньяком. Главное не перепутать — пыталась шутить Надя
Я слабо улыбнулась и поплелась в дом. Надя занялась Темкой, Алиска бегала и причитала, Алена суетилась на кухне. Я же ввалилась в свою комнату, сползла по стене на пол и разрыдалась.
— Ну тише, хранительница, все закончилось и все теперь будет хорошо — Степан появился.
— Степан, плохая я хранительница. Погрязла в личной жизни и вот чем закончилось. Может поэтому хранители одиноки? Наверно нельзя мне быть хранителем, не подхожу я на эту должность — всхлипывая начала причитать я
— А у нас дверь исчезла — прошептал Степан
— Ну вот и дверь исчезла — разрыдалась снова — надо собирать вещи и уезжать только Тимура дождусь, объясню ему все, он должен понять
— Ох, люди, глупая, дверь исчезла, потому что ты сама теперь как дверь
— Не поняла? — слезы перестали течь
— Вспоминай
— Ой, я же из кабинета ввалилась в комнату, где держали Артемку, а это было совсем в другой стороне и свет
— Ну…
— Что ну? Что теперь то?
— Тьфу ты, женщина, вытирай слезы, вставай, возьмись за ручку любой двери и представь, где ты хочешь сейчас оказаться.
Я, поспешно вытерев слезы, взялась за ручку двери и подумала о Тимуре. Открыла дверь, она мигнула фиолетовым, и я снова увидела тот злосчастный кабинет, ко мне спиной стоял Алексей Дмитриевич, наставив пистолет на Тимура
— Нет — прокричала быстрее, чем подумала
Алексей Дмитриевич обернулся, и я услышала хлопок и одновременно с ним почувствовала резкую боль в плече, меня отбросило назад. Боль в затылке и темнота.
Глава 23
Писк. Такой противный звук.
Открыла глаза. Белый потолок, горящие лампочки. Повернула голову. Капельница.
Понятно, я в больнице. Жива и слава Богу. А Тимур?
Медленно и кряхтя попыталась подняться, но тяжелая рука не дала мне это сделать.
— Ну и куда ты снова собралась? Неугомонная моя
— Тимур — я выдохнула и слезы сами полились — ты жив, как хорошо. Как остальные?
— В норме остальные, а вот ты в больнице с огнестрельным ранением в плечо
По голосу слышу, уставший, злой и голодный.
— Не злись на меня пожалуйста — я посмотрела ему в глаза, провела рукой по щеке, не бритой щеке — я не могла по-другому, если все вернуть, я поступила бы так же. Я…
— Молчи Оль, просто молчи. — Тимур вздохнул, а у меня сердце сжалось от страха — Я так рад, что ты жива, ты не представляешь, как я испугался. Как все перепугались за тебя. Ну зачем ты открыла эту чертову дверь?
— Прости меня, я понимаю, что всех подставила и я пойму если ты скажешь, чтобы я уехала. Правда пойму. Я так виновата, из-за меня погиб тот парнишка у машины, Господи, зачем я только приехала сюда. Сейчас только оклемаюсь и мы с Артемкой уедем, Юлька наверняка захочет остаться с Егором.
— Что ты несешь? — Он тяжело вздохнул и опустил голову на мои руки, я почувствовала что-то мокрое. Боже, он плачет.
— Тимур
— Оля, ну с чего ты решила, что я тебя гоню? Черт, я боялся, что потерял тебя, чуть не загрыз этого ублюдка, Коля меня оттащил, закинул к тебе в спальню и дверь закрыл.
— Прости меня, все ведь хорошо. Я жива, относительно здорова, и больше не буду так опрометчиво поступать, если, конечно, дело не будет касаться детей, тут я обещать не могу, я сначала делаю, потом думаю. Вот.
Тимур поднял голову, глаза мокрые и в них просто океан боли.
— Ты никогда больше не будешь так делать, даже если дело касается детей, теперь есть я и только я буду решать проблемы. И ты никогда не станешь надумывать себе то, чего нет. Просто спроси и я отвечу на все твои вопросы и сомнения. Это ясно?