Женственность мироздания (Рассказы комиссара галактики)
Шрифт:
7. ГОРМОН СМЕРТИ
Прежде всего, конечно, начнем с того, что такое гормон. Словарь Чакка гласит, что гормон это химическое вещество, обладающее чрезвычайно высокой активностью, которое контролирует обмен веществ, регулирует клеточную активность, а также другие функции организма.
Когда ко мне пришел посетитель, о котором пойдет речь дальше, я усадила его, подала ему нектар в тяжелом бокале, и пока он собирался с мыслями, прочитала о гормонах крошечный кусочек из словаря и, только настроив себя на его волну и его состояние, стала вникать в суть вопроса.
Вряд ли кто-то приходит к Комиссару
В тот день меня посетил невысокий лысоватый человек, опрятно одетый, из тех, кого мы называем "типичный землянин". Войдя, он на секунду задержался, словно оценивая, помогу я ему или нет, и, плюхнувшись в кресло, долго, но непытливо смотрел на стены, сплошь увешанные диаграммами, плакатами, рекламами галактик, вырезками из цветной бумаги звездных скоплений и туманностей, проспектами, географическими и космическими картами и т. п.
Он смотрел на все это невнимательно и равнодушно.
Я проследила за его взглядом - ему хотелось чем-то занять свой взор. Я терпеливо ждала: пришелец, наконец, заговорил.
То, что он рассказал, было достаточно любопытным, и я позволю себе рассказать все то, что было мной услышано. Он начал свою речь по-книжному.
– Милая дама, госпожа или сударыня Селена, - это ко мне, но столь витиеватый стиль был присущ моему посетителю, и поэтому я не сочла возможным убирать его.
– Я изобретатель, построивший пустячную вещь, которую у меня однако похитили, и теперь эта, на первый взгляд, незначительная кража угрожает человечеству.
После этих слов, естественно, внимание мое удвоилось, и я продолжала слушать, как говорили некогда земляне, жившие когда-то в восточной части нашей планеты, в четыре уха.
А он, угадав, видимо, впечатление, произведенное своими словами, преспокойно и как ни в чем не бывало продолжал:
– Вычитали, конечно, древнюю книжку "Путешествие Гулливера"?
– Конечно, читала, - подумала я и кивнула, - и дочери читала вслух когда-го.
– Очень хорошо, - заулыбался пришелец, и вы понимаете, конечно, историю о том, как Гулливер попал в страну, где жили струльдбуги, или бессмертные?
Точно я, конечно, этого не помнила, но кивнула, как будто мы с дочерью тогда до струльдбургов не дошли.
– Эта книга, продолжал мой собеседник, - вовсе не о теории относительности, как думали раньше, а о другом.
Признаться, я и не думала, что она о теории относительности, но была вся внимание, боясь теперь не услышать хоть что-нибудь. На меня произвела впечатление "угроза человечеству".
– Она о гормонах, о гормонах роста и гормонах его замедления, она о мутантах и возможностях человека, не ограниченных даже нашей бренной фантазией.
Я молчала, наполненная словами посетителя. И он, снова оценив произведенный своими словами эффект, больше не отвлекался.
– Так вот, как вы можете догадаться, я - ученый, который занимается генетикой, в том числе и гормональной. И вот не далее как позавчера я завершил работу над открытием, которое может привести человечество к культурному шоку. Что
А очень просто, я нашел гормон смерти, который десятками тысячелетий (столько, сколько существует человечество) обрекает каждое вновь рожденное поколение на неминуемую гибель - конечно, когда речь идет о старости.
Так вот, химически изменяя гормон, я добился, чтобы он нс вырабатывал импульсы смерти, не готовил бы каждую клетку организма к старению и, в конечном итоге, к гибели. Полученный препарат я применял на различных животных. Крыса, вскормленная на открытой и изготовленной мною гормональной сыворотке, живет в шесть раз дольше, собака, вероятно, будет тоже жить до ста - ста сорока лет, бабочкаоднодневка живет до года...
– Простите, но в чем же тогда бессмертие, если вы просто продлили срок годности организма?
– не выдержала я.
Посетитель посмотрел на меня, как на несмышленыша.
– Но ведь организм разрушается не только от того, что каждая его клеточка обречена, а от того, что окисляется кожа - оболочка организма, от того, что на него воздействует гравитация, от того много он получает еды или мало, много напрягается или мало, способен к воспроизводству или нет. Причин много, а я занимался только одной и решил ее. Доказал, что каждая клетка это маленький ядерный реактор, в котором происходит распад определенного ядра. И пока этот распад идет, клетка живет и стареет. Многие предлагали изменить форму распада с тем, чтобы распад длился медленно, и получалось. Голодный организм распадается дольше, не совсем, конечно, голодный, а не пресыщенный...
Вот, а что касается того, чтобы заменить в каждой клетке ядерные реакторы на реакторы другого типа никто не додумался, а я берусь это сделать безболезненно, с помощью биохимии, только се одной. И вы знаете, с помощью этого моего открытия человечеством будут решены еще многие вопросы. Мы научимся лечить неизлечимые болезни: сван, к примеру, или косм.
– Как это?
– снова не выдержала я, поддавшись на обаяние сидящего передо мной человека.
– Очень просто, я убежден, что вылечим некоторые заболевания, во всяком случае те из них, которые бывают от перенасыщенности или ненасыщенности клеток организма. После принятия препарата в малых дозах полностью очищается организм, и гормоны делают его на длительное время невосприимчивым к заболеваниям. Вы, наверное, думаете, что я сумасшедший?
– спросил он меня вдруг.
– Разуверьтесь, просто я не отчаялся и продолжал опыты даже после того, когда все возможные неудачи, которые должны были произойти, произошли. И вот я вознагражден, я победил.
По тогда, - продолжал он, - отчего я здесь, в кабинете Комиссара юстиции и какой я жду от вас помощи? Очень просто. Я работал не один, и тот, с кем я делил мои опыты, сегодня исчез, а вместе с ним исчез и препарат, который мы столько лет изготавливали. Поверьте, мне не жалко препарат, но, во-первых, это труд, а во-вторых, я пришел к вам сообщить, что руки, в которых он сейчас находится, могут использовать его во вред, а не на пользу человечеству, поэтому я и прошу вас о помощи.
Мой собеседник закончил, а я убедилась в том, что дело, с которым он пришел ко мне, достаточно серьезное, и теперь стоит провести расследование.