Жены и девы Древней Руси
Шрифт:
Болеслав развернулся и вышел, громко хлопнув дверью.
Предслава почти без чувств упала на лавку.
– Что же мне делать, няня? – спросила она с тоской.
– Не знаю, дитятко, – ответила нянька. – Наверное, покориться. Суженого конем не объедешь. Недаром ведь когда-то я говорила, что быть тебе королевой – вот и накаркала!
И
Несколько дней спустя Предслава стояла рядом с Болеславом перед аналоем в Десятинной церкви. Венчал их поп Анастас, который всячески заискивал перед польским королем и выражал бурную радость по случаю его бракосочетания с русской княжной.
Поведение попа навело Болеслава, который до сих пор шел лишь на поводу у своей страсти, на мысль, что этот брак может принести ему и определенную политическую выгоду. Ведь став мужем старшей дочери князя Владимира, он получал право претендовать на киевский престол. И Болеслав отчетливо представил себе, как он сместит с престола Святополка, подарив ему в возмещение ущерба какой-нибудь польский город, и присоединит бескрайнюю Русскую землю к Польскому королевству, так же как присоединил когда-то Чехию и Моравию.
Однако этим мечтам Болеслава не было суждено осуществиться. Святополк разгадал его намерения и, хотя внешне польский король и великий князь Киевский по-прежнему оставались друзьями и союзниками, стал подстрекать киевлян против поляков, тем более что польские воины, соскучившись в бездействии, начали чинить всяческие обиды местному населению. Киевляне подняли восстание, на городских улицах начались стычки, и Болеслав счел за благо, забрав Предславу, которая была теперь его законной женой, вернуться в Польшу.
Однако поскольку вступил он в Киев как завоеватель, то перед тем, как отправиться на родину, потребовал у Святополка своей доли добычи: половину казны Ярослава и несколько сотен пленников – как знатных, так и простых. И Святополку пришлось согласиться.
Король
Предслава, глядя сквозь слезы на удаляющийся Киев, его стены и башни, блестящие купола Десятинной церкви, днепровскую пристань с кораблями, чувствовала себя не королевой, направляющейся в свое королевство, а такой же пленницей, увозимой на чужбину.
Во время одной из остановок она с удивлением заметила возле воза с казной попа Анастаса.
– Отец Анастас, – спросила она, подозвав его к себе, – ты-то как здесь оказался? Неужели супруг мой настолько нечестив, что посмел захватить в плен священнослужителя?
– Нет, госпожа, – ответил Анастас, смутившись. – Я сам попросился на службу к твоему супругу, и он был настолько милостив, что назначил меня хранителем казны, положив мне хорошее жалованье.
Путешествие подходило к концу. Уже осталась позади польская граница, того и гляди должно было показаться Гнезно – столица Польского королевства. И тут Предслава начала замечать, как изменилось поведение Болеслава. Он стал мрачен и молчалив, казался то смущенным, то сердитым, явно старался ее избегать, а разговаривая с ней, отводил глаза. И наконец, собравшись с духом, решительно сказал:
– Прости меня, единственная любовь моей жизни. Я должен поведать тебе правду, тем более что ты все равно скоро ее узнаешь: я женат.
– Как?! – воскликнула Предслава, не веря своим ушам. – Ведь отец Анастас обвенчал нас в Божьем храме!
– Отец Анастас, не в укор ему будь сказано, человек корыстный. Я дал ему денег – и он совершил обряд.
Конец ознакомительного фрагмента.