Жены шахматных королей. Веселые миниатюры
Шрифт:
Глубокое понимание
Седьмой чем пион мира Василий Смыслов и его супруга Надежда Андреевна в 1998 году отметили золотую свадьбу. Настоящие рекордсмены!
Первый муж Надежды был репрессирован и умер в начале сороковых. Остался наследник Володя Селиманов, которого Смыслов усыновил (общих детей у супругов нет) и относился к нему как к родному. Владимир был сильным шахматистом, в конце пятидесятых представлял СССР на юношеском первенстве мира. Скорее всего он стал бы гроссмейстером, однако трагически погиб совсем молодым. С тех пор жена Смыслова почти всегда сопровождала Василия Васильевича в его поездках, особенно в последние годы, когда у него ухудшилось
За столько лет совместной жизни жена шахматного короля научилась читать его мысли и в результате стала… героиней очень веселой истории. Однажды на чемпионате страны нескольких гроссмейстерских супруг спросили об их уровне игры. Когда очередь дошла до Надежды Андреевны, она дала замечательный ответ:
— В шахматы я не играю, позицию, однако, понимаю.
Узнав о таком ответе супруги Смыслова, давно ставшем афоризмом, гроссмейстер Тайманов был потрясен и с грустью признался: «А я, увы, наоборот: в шахматы играю, а позицию часто и не пойму».
На другом чемпионате, отложив партию с Львом Арониным, Смыслов быстро убедился, что его позиция безнадежна. Он решил позвонить судье и признать свое поражение.
— Ни в коем случае, — запротестовала жена. — Ты должен бороться!
— Но шансов на спасение нет.
— Я сказала: иди и играй.
Смыслов отправился на доигрывание и в результате добился ничьей.
— Наденька, поздравляю, — позвонил он домой, — ты лучше меня оценила эндшпиль!
Уже более полувека заботится Надежда Андреевна о Василии Васильевиче, ограждает его от бед и напастей. А последние годы, когда зрение Смыслова сильно ухудшилось, супруга стала его личным врачом, его глазами, его поводырем. Не умея играть, но оберегая седьмого чемпиона мира, она внесла в историю шахмат больший вклад, чем иные гроссмейстеры…
Утонуть ради любимой
Шахматные поединки восьмого короля Михаила Таля всегда проходили с приключениями, были очень бурными. Бурной была и его личная жизнь. У Таля было три официальные жены. Не уверен, правда, стоит ли учитывать представительницу славного города Тбилиси, которая в начале семидесятых была супругой Таля всего несколько дней.
С очаровательной грузинской девушкой Михаила сосватала его мама. Невеста оставляла впечатление истинного ангела: чистая и возвышенная, навещала Таля в тбилисской больнице, где ему делали операцию, посвящала свои стихи. И Таль с размахом отгулял свою вторую свадьбу, пышную и помпезную, ее даже показывали по грузинскому телевидению. Молодожены сразу улетели в Москву, где остановились в гостинице. И тут выяснилось, что новобрачная вышла замуж за шахматного гения с одной-единственной целью: отомстить своему другу-грузину, известному борцу, которого много лет любила, а тот не отвечал ей взаимностью (видно, сдерживал чувства). И хитрая девушка добилась своего: узнав о свадьбе своей возлюбленной с Талем, гордый грузин, посрамленный и униженный, прилетел в Москву, примчался в гостиницу, где разместились молодожены, и заявил, что если черноглазая красавица не будет принадлежать ему, он наложит на себя руки. Естественно, обманщица покинула столицу со страстным кавказцем, а Таль снова стал холостым. Это было его единственное поражение на личном фронте, и он не любил вспоминать о нем.
Две другие жены Таля: первая — Салли и последняя — Ангелина, обе рижанки (Салли провела детство в Литве, но затем перебралась в Юрмалу), обе принесли волшебнику шахмат наследников: Салли родила ему мальчика Геру в 1960-м, а Геля — девочку Жанну пятнадцать лет спустя. Обеим супругам Таль доставлял в жизни не только радости, однако это не мешало им любить этого светлого человека до конца его жизни. А Салли даже издала книгу об истории их любви, которую
Салли Ландау и Михаил Таль были эффектной парой. Они любили друг друга, но каждый вел жизнь независимую, самостоятельную, и поэтому их брак был обречен. Салли, как и ее родители, была актрисой — сначала Русского драматического театра в Вильнюсе, а затем известный режиссер Павел Хомский пригласил ее в рижский ТЮЗ. К тому же она была эстрадной певицей, выступала в популярном ансамбле Эдди Рознера, работала и с Раймондом Паулсом.
У зеленоглазой красавицы Салли были огненно-рыжие, золотистые волосы. «Такие волосы бывают только у инопланетянок», — сказал однажды Таль своей юной супруге. А в другой раз он признался ей: «Жена Рембрандта Саския была такая же рыжая, как ты. Пусть и у меня будет моя маленькая Саська». Так всю жизнь он и называл ее — Саськой.
Словом, избранница Таля была чертовски хороша собой, ни один мужчина не оставался равнодушным, увидев ее. А Таль был любимцем Каиссы, да и всеобщим любимцем тоже. До него у актрисы было несколько серьезных увлечений, но после знакомства с шахматистом в новогоднюю ночь 31 декабря 1958 года жизнь изменилась. Будущий чемпион мира влюбился в Салли с первого взгляда и сделал все, чтобы она стала его женой. Окончательно Таль покорил певицу, когда сел за рояль и сыграл ей Шопена. А ведь у него от рождения был физический ущерб — три пальца на правой руке.
В те годы Михаил всегда возил с собой портрет Салли, и она смеялась: «Как Алехин свою кошку». Кстати, на турнире претендентов в Кюрасао этот портрет украл у него Фишер. «Хочу иметь сто пятьдесят костюмов, три дома и жену, как у Таля», — признался Бобби.
Когда Салли перебралась к чемпиону мира, она попала в теплую домашнюю атмосферу, но вместе с тем сразу почувствовала, что в семье таится какая-то загадка. Семейную тайну удалось раскрыть не сразу…
Ида Григорьевна, мать Таля, жила тогда с человеком по имени Роберт. А в самой большой комнате их квартиры на видном месте висел портрет Нехемия Таля, умершего год назад. Он был замечательный врач, один из лучших в Риге. У Нехемия с Идой в молодости был бурный роман, потом судьба их развела, но в конце концов они женились. Родился сын Яков, старший брат Михаила, копия отца.
Увы, после рождения Яши доктор Таль перенес тяжелое вирусное заболевание, и оно привело к неизлечимой импотенции. В таких случаях семьи часто распадаются. Однако Ида с Нехемием вели себя так, будто никакой трагедии не произошло, окружающие ни о чем не подозревали. Но ведь Ида была еще молодой, энергичной и жадной до жизни женщиной. И вот из Парижа в Ригу после долгого перерыва вернулся Роберт Папирмайстер, с которым она была знакома, когда еще совсем юной девушкой жила во. Франции. Он был умен и очарователен, неудивительно, что Ида влюбилась в него. Потерял голову и Роберт. В результате возник любовный треугольник. Но все трое были весьма тонкие натуры, слишком интеллигентны, чтобы устраивать сцены. Ничего не афишировалось, но ничего и не скрывалось. Роберт остался в доме Талей, и доктор воспринял это событие, касающееся любимой женщины, достойно, по-мужски.
В 1936-м плодом любви Роберта и Иды явился на свет Михаил Таль. В Риге все были убеждены, что у Талей родился второй сын. Ходили разные слухи, но они не принимались в расчет. Для всех, включая Роберта, отцом Миши считался Нехемий Таль. Тема эта была запрещенной, но отношения у всех оставались добрыми и сердечными. Михаил безумно любил Нехемия, кстати, научившего его играть в шахматы, но, конечно, внешне был похож на своего отца Роберта, к которому тоже относился с необычайной нежностью, называл его Джеком.