Жернова войны
Шрифт:
Рекруты быстро создали подобие строя и комиссар оглядел своих подопечных, в особенности задержав взгляд на этом самом говоруне, который был чертовски умен по сравнению с теми, с кем приходилось работать до этого.
– Итак, вы попали на службу с Имперскую Гвардию, добровольно или нет, сейчас это неважно. А важно то, кем вы выйдете отсюда - защитниками человечества или же просто пушечным мясом. Думаю, что выражу общую мысль о том, что никому из нас помирать не хочется, поэтому трудитесь вдвое усерднее.
– Комиссар оглядел строй.
– Сейчас же я просто хочу поговорить с вами. Вижу, какая-то организованность у вас есть, передо мной стоит не просто сброд, но еще и не войско.
– Он использовал это слово, потому что в их языке не было
– Однако в гвардии существует следующее разделение на отряды. Это "отделение", - незнакомое слово, - "взвод", "рота", "батальон", "полк". Сейчас я хочу услышать какое деление на отряды принято в вашем мире.
– Хольтц сделал приглашающий жест рукой.
– Давай, говорун, удиви меня.
– Обратился он к Хвату.
– Раз уж ты посмел выступить против меня там, на поле.
– Меня зовут Хват, товарищ офицер, - не было в их языке слова "сэр", по сути, он сказал "знакомый", то есть еще не друг, но уже уважаемый человек, так что Хольтц интерпретировал его как товарищ. Коссианцы, востроянцы, валлхальцы обращались так к своим офицерам, - и я являюсь для них лидером, а также сотником и десятником в одном лице. Вы должны понимать, зачем я это сделал.
– Коимссар кивнул.
– Путешествуя через пустоту, мы разбились на отряды по десять человек, которыми управляет один. Из десяти десятников выбирают сотника, который руководит всей сотней, отдавая прямые приказы своему десятку и всей сотне. Сотники собираются в совет, который вырабатывает дальнейшую стратегию действий.
– Звучало это примерно так: "совет думает что делать дальше, продолжить охоту или же отступить", но комиссар его понял.
– Что ж, о какой-то организованности у вас понятие есть.
– Кивнул он.
– Сейчас перед вами стоит задача - изучить общий язык, на котором говорят в Империуме. Так как долгого времени на это нет, а способности к языкам проявляются не у всех, то вам в головы будут вложены "гипнограммы".
– Снова незнакомое слово.
– Вы подождете своей очереди, зайдете в кабинет.
– Он указал на канцелярию, - где вам и проведут процедуру. Некоторое время голова будет болеть, но кости у вас крепкие, так что справитесь.
– Хольтц улыбнулся.
– Ничего не бойтесь, некоторые люди опасаются всего незнакомого.
– Он оглядел покрытых шрамами огринов, всех как один. Их лидер был особенно украшен ими, сильно выделялись отметины на лице.
– Я вижу, что вы все добрые воины, и это очень хорошо - рукопашных схваток впереди будем еще много. Свое оружие можете хранить здесь.
– Он указал на панель, которая откатилась по нажатию кнопки. Стыков заметно не было, так что Хват даже не обратил на нее внимания.
– Здесь для каждого своя ячейка.
– Комиссар показал, как открывается шкафчик.
– Такие ниши есть по всей казарме, выберете себе ближайшие, чтобы не бегать через все расположение. Сейчас попрошу старших отрядов предоставить мне списки личного состава.
– И с интересом посмотрел на огринов. Если они умеют писать, то я съем свой башмак, подумал Хольтц.
Хват, конечно, мог накарябать по-русски, но кто знает, может быть в этом мире они занимают главенствующее положение или же не входят в Империум, да и раскрывать себя так глупо совершенно не хотелось, поэтому он ответил просто:
– У нас нет письменности.
– Как же вы передаете знания?
– в комиссаре проснулся исследователь. Каждое новое пополнение огринов он расспрашивал особенно тщательно, все фиксируя на звукозапись.
– Устно. У нас хорошая память, а физические навыки мы закрепляем охотой и сражениями.
– Вы бьетесь друг с другом?
– Только с людоедами - бандами, которые пожирают себе подобных.
– Ответил Хват.
– Они не люди.
– Согласен.
– Кивнул Хольтц.
– А с другими? Есть у вас князья, графы, вожди?
– У нас есть Верховный Вождь...
– Который оказался порядочной гнидой.
– Выкрикнул кто-то из строя, на что Хват зашипел и там заткнулись.
–
– Повинился перед комиссаром лидер.
– Мы всегда вместе обсуждаем случившееся и что будем делать потом, каждый имеет право голоса, вот они и привыкли выкрикивать.
– Так что насчет власти?
– У каждого рода есть свой вождь, который ведет его.
– Продолжил Хват.
– Если род небольшой по численности, то вождь также как и все ходит на охоту или занимается ковкой металла и его добычей. Если род многочисленен, то вождь непосредственно руководит людьми, отправляя партии охотников за червями или мохначами, ведет переговоры с другими родами, заключает брачные союзы.
– Союзы?
– Нельзя долго брать себе жен из твоего рода - кровь надо разбавлять.
– Ответил Хват.
Нашей бы аристократии да эти слова в уши, со вздохом подумал комиссар. Надо же, дикари, а догадались, что инбридинг к хорошему не приводит и даже организовали некоторый обмен женщинами. Так, теперь про женщин.
– Я вижу среди вас женщин, обычно "огрины" не отправляют их для службы в гвардии. Что же заставило вас принять их?
– Мы не слабее мужчин!
– выкрикнула Заноза и ее тут же пнули под зад.
– Что это, зарождающееся равноправие?
– усмехнулся комиссар.
– Женщина должна хранить очаг и ждать мужа с охоты.
– Медленно произнес Хват.
– Но есть некоторые, - он глянул в сторону Заноны, - особы, которые считают иначе. Мы не препятствуем им, как правило, хлебнув немного мужской доли, они стараются остаться в поселке. Но, как видите, товарищ офицер, есть среди них и упертые. Да и потом, наши женщины свободны, они вольны сами выбирать свою судьбу, но и прислушиваться к мнению вождя и мужа им тоже иногда приходится. Частенько через палку или крепкий кулак. Согласно нашим обычаям часть девушек отправляется для службы в гвардию. Мы так думали до определенного момента, который произошел в замке Верховного Вождя.
– Огрин странно посмотрел на комиссара.
– Это наше внутреннее дело и вам про него лучше не знать.
От здоровяка пахнуло такой волной угрозы, что комиссар ее сразу почувствовал. Он был опытным воином и предчувствие пятой точкой не раз спасало ему жизнь, так что Хольтц понял, что эту тему лучше не поднимать. Похоже комиссар только сейчас понял, что там, на поле, огрин просто дал ему выиграть. Он мог легко уклониться от меча, схватить его рукой за шею и придушить, но не стал. Он вообще не стал подрывать авторитет человека, но испортил свой. Это очень умный огрин и достоин стать офицером. Возможно, остальные сотники не хуже его. Это первая такая группа у него, надо бы поднять архивы и просмотреть результаты действий всех пополнений с этой планеты. Что же касается баб, то раз притащили их сюда, то ничего, справимся и с этим, однако лидер еще не закончил.
– Обещаю вам, что проблем с ними не будет - тренироваться станут наравне с остальными. Хотя я бы определил их в тыловые части - женщинам на передовой не место.
Вот он, патриархат, подумал комиссар. Многие миры посылают в гвардию как мужчин, так и женщин и все нормально к этому относятся, однако у этих огринов смертность настолько высокая, что если бы и женщины участвовали в их стычках, то они давно бы все вымерли. Однако наводящий вопрос задать стоит.
– То есть ваши женщины сидят дома, растят детей и готовят еду?
Заноза фыркнула, однако ее снова пнули и она ничего не сказала, а от комиссара подобное действие не укрылось.
– Иногда женщинам приходится сражаться наравне с мужчинами, когда нападают паразиты или людоеды - выживание рода первостепенно и каждый берет оружие в свои руки.
– Паразиты - это животные?
– Они покрыты хитиновыми панцирями, из которых мы делаем хорошую броню.
– При этих словах Хольтц вздрогнул.
– Паразитами их называют потому, что их Королева откладывает свои личинки в живого человека, иногда в мертвого, но недавно скончавшегося. Поэтому мы сжигаем своих мертвых.