Жернова войны
Шрифт:
– Это было не сумасшествие, а связь родов.
– Хват посмотрел на Эмилию.
– Под этот боевой клич наши предки когда-то ходили в битву, я его просто вспомнил.
– Как это вспомнил?
– Вот так.
– Пожал плечами огрин.
– Он словно всегда сидел во мне, в моей памяти, - он вдруг задумался, - странно... я ведь... но как?... хм, странно.
– Ты о чем?
– не поняла Эмилия.
– О своем, об огринском.
– Хват мягко похлопал ее по спине и перешел на свой родной язык.
– Канонисса все еще идет за нами и прислушивается? Ты понимаешь меня?
– Да.
– Кивнула Эмилия.
– Не весь, но понят.
– С тобой еще нужно заниматься, жаль, что твой учитель погиб, но мы подберем
Эмилия вдруг напряглась и опустила глаза в землю.
– Он стал превращаться прямо на моих глазах - это было страшно. Нос провалился, лицо изменялось, это уже был не Болтушка, а нечто среднее между огрином и мутантом, а может быть и демоном, а потом Гора... раздавил ему череп. Руками.
– Эмилия вдруг всхлипнула - ее оставила эйфория боя и она превратилась в того, кем всегда была - не волевого комиссара, который не показывает страха перед подчиненными, а простую девчонку, которую вдруг кинули в мясорубку войны. И хотя они была дочерью своего народа и знала про врагов все, но знать и видеть это разные вещи, а уж окунуться и вкусить все прелести битвы, это вообще за гранью. Хват все это знал и единственное, что он мог сделать - это подбодрить комиссара.
– Не печалься, такова его судьба. Лучше уж пусть он умрет от руки родича, чем от выстрела лазгана или снаряда автопушки. Но его душа не была пожрана демоном - тот просто не успел. Я на это надеюсь и Болтушка когда-нибудь возродится в семени его рода.
– Хват посмотрел куда-то вдаль.
– Я в этом уверен - я знаю.
– Правда?
– всхлипнула носом Эмилия.
– Тебе не стоит плакать - что подумает о тебе комиссар Марш?
– Хват поискал по карманам чистую тряпицу, которой протирал линзу лазгана.
– На вот, утрись. Да и умыться тебе не помешает.
– А тебе - посетить лазарет, а то кровь так и продолжает бежать.
– Эмилия встревожено смотрела на рану.
– Проклятая бестия добралась до меня своей клешней.
– Хват потрогал рану.
– Странно, вроде как уже давно должна была зажить.
– Это потому что она нанесена существом, порожденным в варпе, а не в реальном мире.
– Канонисса подошла ближе.
– Дай-ка я взгляну.
– Она схватила огрина за руку, чтобы отвести от раны, но тот сам ее отнял.
– Скверно, кровь просто так не остановится, порез надо очистить священными молитвами.
– Даже так?
– удивился огрин и канонисса почувствовала в его голосе насмешку и тут же стукнула Хвата по лбу, но тот ловко убрал голову от удара.
– Не богохульствуй.
– Строго произнесла Симона.
– Идем к сестрам госпитальер, твой полковник подождет.
Канонисса схватила Хвата за руку и потащила в сторону развернутой полевой палатки, в которой уже орудовали сестры. Она не обратила внимания, как на нее надулась Эмилия, посчитав то ли конкуренткой, то ли ей просто не понравилось, что ее подчиненными распоряжается какая-то сестра битвы, пускай она и канонисса. Это не дает ей никакого права командовать ее людьми, ишь ты, чего о себе возомнила, дылда в силовой броне.
– Эмилия, - обратился к ней Хват, - иди к Горе, попроси собрать всех родичей с такими же не закрывающимися ранами как у меня, пусть идут к той палатке.
– Он указал куда именно.
– Хорошо.
– Кивнула девушка и убежала к своим подопечным, которые вполне могли истечь кровью просто потому, что были слишком упертыми и упрямыми.
– Ты имеешь влияние на комиссара, почему?
– спросила Симона, подзабыв, что тянет огрина за руку, который не слишком и сопротивлялся. Для стороннего наблюдателя показалось бы что странная парочка - широченный и высокий мужик и хрупкая, но вытянутая девушка прогуливаются по полю боя, как будто другого места не нашли.
– Она еще молода и неопытна.
– Ответил тот.
– Ей нужен наставник, а комиссар Марш все время ее не будет держать рядом - она приписана
– Я спросила не об этом.
– Как-то с укором в голосе произнесла канонисса.
– Она приняла наш уклад.
– Пожал Хват плечами, освобождаясь от цепкой хватки Симоны и входя в палатку.
– Это был ее выбор.
– Значит, стала такой же как вы?
– Еще нет.
– Огрин осмотрелся внутри.
Полевой медблок развернули очень быстро и для этого не пришлось вкапывать столбы для брезента - все за людей сделала техника, достаточно было просто активировать коробку, из которой выдвинулся центральный столб, а уже от него протянулись штанги, удерживающие ткань. Палатка напоминала скорее цирк - такая же круговая конструкция с натянутым куполом. Хват осмотрелся в поисках свободной медсестры - на койках лежали раненые и покалеченные люди, в основном женщины - сороритас пострадали больше всех. Сестер госпитальер было мало, но вполне хватало, чтобы обслужить пострадавших. Две из них проводили сложные операции, разрезая и сшивая плоть, подключая к человеку аппарат искусственного жизнеобеспечения. Все это оборудование прибыло с челноком после начала наступления второй волны и сестры постарались как можно быстрее все подготовить к приему раненых, потому что одними антибиотиками и зеленкой с фуроцелином тут не обойтись.
– Сестра Магнолия, осмотрите рану этого воина.
– Громко произнесла Симона.
– Похоже, это подарок от демонетты.
Одна из ухаживающих сестричек тут же поспешила к огрину, который возвышался перед ней на почти на метр - женщина была невысокой и худенькой, использовала экзоскелет, как и все остальные, чтобы комфортно перемещаться на планете с повышенной гравитацией. Хват присел на корточки перед ней, чтобы медику было удобно и та тут же приступила к своим обязанностям. Ее искусственный глаз сфокусировался на ране, изучая до мельчайших подробностей рассечение тканей и уже начавшую отмирать плоть - если бы огрин так и проходил с этой раной, то скоро завернул бы ласты, просто сгнив заживо.
– Скверная рана, но повезло, что не задета яремная вена.
– Чуть синтетический голос выдавал аугментацию гортани сестры.
– Сейчас все будет хорошо.
Она взяла чистый тампон, смочила его водой, приложила к ране и зашептала слова молитвы. Хвата натурально обожгло, как будто в рану сунули раскаленную кочергу. Он сцепил зубы, собрав всю свою волю в кулак, чтобы не издать и стона, но сестра посмотрела на него своим настоящим глазом.
– Если больно - кричи.
– Произнесла она.
– В этом нет ничего стыдного.
– Тогда вашу палатку снесет ужасным ураганом.
– Пошутил огрин - боль чуть отступила, а рана перестала кровоточить. Он скосил глаз - теперь она выглядела не мертвенно-бледной, а нормальным порезом с розовой кожей и красной кровью.
Как это, подумал Хват, сестра мне ничего не колола, только смочила вату водой и прошептала слова, это что за шаманизм? Хотя, может быть против варпа помогает именно это, а не куча ненужных лекарств? Он даже вспомнил строки одного русского поэта, который писал: "Словом можно убить, словом можно спасти, словом можно полки за собой повести". Что если сестры госпитальер знают какое именно СЛОВО нужно произнести, чтобы остановить заразу варпа? Опять же на ум пришла цитата из давно прочитанной книги, когда Хват, будучи человеком, валялся в госпитале. Автор приводил как пример воздействие на клетки организма речевых вибраций. Своего рода мантры и прочие молитвы, в которых слова подобраны не просто так, а с определенным звучанием, чтобы входили в резонанс с больными клетками и заставляли их излучать здоровые вибрации. Что если здесь используется тот же принцип? Или же сестре помогает вера? Но тогда такого еретика как он медик не смогла бы вылечить, однако же результат налицо. Значит, все же правильно подобранные слова. Хват поерзал и сестра строго сказала: