Жертва Киднеппинга
Шрифт:
– Ешь, нарасти немного мяса на свой скелет. Она удивленно приподняла брови и проговорила ледяным тоном:
– Благодарю вас, господин Гатыгов. Я вполне довольна тем мясом, что уже есть на моем скелете. Рашид ухмыльнулся и встал:
– Пожалуй, ты права. Щас позвоню еще раз. Он чуть отошел от стойки, названивал и смотрел на нее, когда до них донеслось первое завывание сирены, перемежавшее высокие и низкие тона, становившееся все громче и переходящее в жуткий вой.
Нюня взглянула на Рашида:
– От этих сирен
Рашид кивнул:
– Кажись, они направляются прямо сюда. Сирена уже звучала у них в ушах, ее высокий жалобный вой сменился самым низким регистром, перешел в хрипло-басовитое ворчание. Черно-белая патрульная машина остановилась у открытой двери кафе.
– Они подъехали сюда.
– Рашид схватил Нюню за руку и стянул ее с табурета.
– Пойдем посмотрим.
Они поспешили к выходу из кафе. Дверца полицейской машины распахнулась, и из нее на тротуар выбрался высокий грузный полицейский в форме. Водитель открыл свою дверцу и быстро обошел машину спереди. Оба полицейских зашагали к кафе, когда Нюня и Рашид вышли наружу.
Грузный мент сделал два больших шага к Рашиду и схватил его за руку:
– Спокуха, приятель. Дальше ты никуда не пойдешь.
Рашид с изумлением уставился на него и со словами:
– Ни хрена себе?
– попытался высвободить руку, но полицейский только сжал ее еще сильнее.
– Послушай, страж закона, - еле сдерживаясь, проговорил Рашид, - убери свою лапу. В чем, б...., дело?
Второй полицейский подступил поближе к Рашиду, уставившись на него бледно-голубыми глазами, скривив в усмешке свои бесцветные губы. Такой же высокий, как и полицейский, державший Рашида за руку, он был значительно тоньше. Облизав губы, он коротко хохотнул и потряс головой.
– Он хочет знать, в чем дело. Ты ведь хочешь это знать, а?
Рашид стиснул зубы, на его выдающейся вперед нижней челюсти вздулись желваки. Он почувствовал, как его охватывает гнев, к которому внезапно примешалось смутное опасение.
– Верно.
– Он постарался говорить ровным, спокойным голосом.
– Так в чем дело?
– Он повернулся к полицейскому, державшему его за руку:
– Отпустите меня, а? Я не собираюсь бежать. Что за шутки? Не понял юмора!
Снова заговорил второй полицейский:
– Он уверяет, что не понял юмора. Я думаю, он прав.
– Повернувшись к грузному полицейскому, он продолжил:
– Ты не думаешь, что он прав, Солтан?
Солтан, нахмурившись и проигнорировав своего напарника, обратился к Рашиду:
– Вы - Гатыгов? Рашид Гатыгов?
– Да. И что?
– Вам придется поехать с нами, товарищ Гатыгов.
– Поехать... Уж не хотите ли вы сказать, что явились сюда с воющей сиреной специально за мной? Толстый мент кивнул:
– Поехали по-тихому, по - хорошему.
–
– взорвался Рашид.
– Объясните, пожалуйста...
– "Объясните, пожалуйста"!
– снова вмешался худой мент, явно насмехаясь над требованием Рашида.
– Пожалуйста, объясните!..
У Рашида голова пошла кругом. Он повернулся и уставился на худого мента, с трудом подавляя желание вмазать ему по бледным губам и стереть с них злобную усмешку, заметив при этом, сколь обнаженными и беззащитными выглядят его глаза под редкими и тонкими волосками жалких остатков бровей.
Потом Рашид вновь посмотрел на полицейского по имени Солтан. Его полное лицо казалось гораздо приятнее, чем у его партнера, несмотря на мрачное и неулыбчивое выражение, - в нем было больше трезвости и понимания.
– Не успокоите ли вы этого комедианта?
– спросил Рашид.
– Он меня уже достал. Я буду рад объяснить все, что вас интересует, но хотел бы знать, почему я должен это делать.
– Он хотел бы...
– начал было худой мент, но напарник помешал ему.
На широком лице Солтана промелькнуло раздражение, когда он проворчал:
– Кончай, Сафар.
– Потом мягко спросил:
– Где вы провели ночь, товарищ Рашид Гатыгов?
Рашид почувствовал, как гнев понемногу отпускает его, а смутное опасение вдруг завязалось узлом в его желудке. Он не к месту вспомнил об остывающих лангете и уже и о своем намерении позвонить. Он оглянулся на кафе. Через окно на них пялился Вадим. Рашиду показалось странным, что они продолжают стоять на углу, как друзья, остановившиеся поболтать.
– Где я провел ночь?
– переспросил Рашид.
– Почему это вас интересует? Вам-то какое дело?
Солтан спокойно произнес:
– Ответьте на мой вопрос, товарищ Гатыгов.
– Я был...
– Рашид замолчал, вспомнив о Нюне, и посмотрел на нее. Она таращилась на него распахнутыми в удивлении глазами, полуоткрыв рот.
Заметив его колебание, Солтан сказал:
– Мы навели справки в гостинице на корабле и узнали, что вас там не было. Мы желаем знать, где вы провели ночь.
– Хоть вас это и не касается, скажу: я был с другом. ;Я...
– Он вдруг дернул головой и крикнул:
– Бл....! Кончайте меня лапать!
Сафар скоро пробежал ладонями под руками Рашида, по его животу и ногам. Солтан продолжал крепко держать его руку. Сафар отступил на шаг со словами:
– Он чист.
Рашид стиснул зубы и еще больше выпятил подбородок.
– Вы, лунатики, должно быть, принимаете меня за кого-то другого. Сафар прогнусавил:
– Вы не будете возражать, если я взгляну на ваш бумажник?
– Бумажник? Чего ради?
– Ради забавы, - откликнулся Сафар.
– Будьте добры. Солтан отпустил его левую руку, Рашид достал бумажник из кармана брюк и бросил его Сафару, мрачно предупредив: