Жертва вторжения (сборник)
Шрифт:
– Ну, что это за справедливость, – вздохнул волшебник, – если для ее торжества нужны золотые рыбки?
– А я полагаю, – завершил очередную порцию споров Минц, – что ничего от этого не изменилось. В конце концов, все равно ремонт бы сделали и компьютеры купили. А Ираида как была на своем сытном месте, так и осталась…
И они отправились дальше, завершая путешествие по городу, в котором ажиотаж по поводу золотых рыбок уже утихал.
Посреди сквера у Параскевы Пятницы бил фонтан. Только не водяной,
Громадный, страшного вида червь, лежавший в кустах, открывал и закрывал пасть, словно ему нечем было дышать.
– Пришелец? – предположил Удалов. – В Бреме такого нету.
Из пасти чудовища с трудом вывалился Никодим в кожаном костюме, попорченном желудочным соком чудовища. Он прильнул губами к морде червя.
– Ах, вот кто во всем виноват! – закричал Удалов. – Вы – инопланетянин?
– Отстаньте, – попросил Никодим, – я еще переживаю сладость свидания с супругой и детьми.
– Вы резидент? – еще строже спросил Удалов.
– Да отстаньте, туземец!
– Вы решили погубить Землю? Планету, которая дала вам хлеб и кров?
– Она все равно погибнет, – отмахнулся Никодим. – Население ее настолько примитивно и эгоистично, что ему и жить не следует. И чем скорее это случится, тем скорее я вернусь домой.
– А зачем этот червяк вас кушал? – спросил волшебник.
– Это не червяк, – откликнулся Никодим. – Это моя жена. Я ее вызвал сюда на свидание.
– Личное желание? – спросил Удалов.
– Да!
– И ваше начальство об этом предупреждено?
– Это вас не касается.
– Зато вас касается. Если вы сейчас же не отмените те безобразные желания, которые приказали выполнить золотым рыбкам, мы будем вынуждены информировать ваш Центр.
– Ха-ха-ха! – засмеялся Никодим, но не очень уверенно.
– Боюсь, что там у вас строгие правила для предателей.
– Я не предатель. Я вашу Землю лишил чувства плотской любви, я лишил подрастающее поколение стремления учиться! Я выполнил задание на все триста процентов.
– Может быть, вы нас и погубите, – заметил волшебник, – но мне кажется, что все три желания у вас истрачены. А как вы намерены возвращать домой супругу?
– Как? – растерялся Никодим.
Оказывается, даже крупные агенты могут совершать ошибки.
– И ваша жена останется здесь в качестве вещественного доказательства вашего преступления! – сказал профессор Минц.
Никодим только тряс головой и ничего не мог придумать в ответ.
А Минц продолжал:
– К тому же вреден ей воздух нашей планеты. Вам это известно?
– Это так? – обернулся Никодим к жене.
– Я задыхаюсь, – ответила она на одном из космических
– Что делать? – заплакал Никодим. – Помогите мне! Я улечу и никогда больше не вернусь сюда.
– Что делать? – волшебник обернулся к Удалову.
– Но у меня только два желания осталось, – сказал Удалов.
– Решай. Твои желания или судьба планеты, – заметил Ходжа Эскалибур.
И Удалов сказал рыбке:
– Чтобы и следа от Никодима и всей его вредной деятельности на нашей планете не осталось.
Лопнул пузырь воздуха.
Исчез агент, и его семья исчезла.
А девушка в белом, которая бегала вокруг пивного фонтана, закричала:
– О, мой возлюбленный! Груди мои полны страсти! Пальцы ждут прикосновения!
С другой стороны площади, так и не переодевшись снова в черный костюм, в футбольной форме мчался с распростертыми руками ее жених Вася.
– И дети наши будут учить теорию относительности, – заметил Удалов.
Они пошли обратно, на Пушкинскую.
Когда вошли во двор, Минц спросил:
– Корнелий, а что ты будешь делать с последним своим желанием?
– Надо будет какой-нибудь пустячок завести, – улыбнулся Корнелий Иванович.
– Отдай желание Ксении, – посоветовал Минц.
– Вряд ли это приведет к добру, – заметил волшебник. – Если надо что-нибудь купить или сделать, то лучше за свои деньги, в крайнем случае меня попросишь. Но к рыбкам, умоляю, не обращайся, пойми: себе дороже.
Удалов отмахнулся от слов волшебника, но не пропустил их мимо ушей. Он и сам побаивался возможных последствий. Мало ли что пожелает Ксения – чувства ее бывают необузданны.
– Лучше потрать желание на себя, – предложил Минц. – Все равно это не изменит твоей жизни.
Удалов пожал плечами. Он не мог придумать ничего достойного.
– Может, пройтись по экологии? – спросил он. – Экология у нас паршивая.
– Экология не может быть паршивой, как не может быть паршивой история или математика. Экология – это наука, а ты имеешь в виду природу.
– Хотя и природа паршивой быть не должна, – добавил волшебник.
– Ну, я имел в виду рыб в озере Копенгаген и в речке Гусь. Совсем мало осталось. Пусть вернутся крокодилы в наши водоемы.
– Вот и представь себе, – сказал волшебник, – что появятся в озере крокодилы. И первым делом сожрут всех рыб.
– Ну, уж не всех!
– Затем примутся за рыбаков.
– Устроим там заповедник. Никаких рыбаков…
– Значит, крокодилы возьмутся за купальщиков, и, когда погибнут первые дети из оздоровительного лагеря, тебя, Удалов, выловит милиция.
– А потом, – добавил Минц, – твои крокодилы выберутся на берег и начнут охотиться на грибников.
– Кончайте пугать! – Удалов уже не настаивал на крокодилах.