Жертва здравого смысла
Шрифт:
Дронго развернулся, чтобы пройти дальше, и тут за его спиной открылась дверь. Он обернулся. Элени стояла на пороге в белом банном халате. Ее волосы были распущены.
– Извините, – произнесла она. – Я была в ванной и не услышала вашего звонка.
– Это вы извините меня, – пробормотал Дронго. – Мне позвонила госпожа Мурсаева и попросила срочно зайти к ней в номер.
– Вы пришли сюда только затем, чтобы сообщить мне об этом? – уточнила Элени.
– Я собирался объяснить вам причины своей возможной задержки, – пробормотал Дронго. – Вы же понимаете, что я должен к ней
– Это новый способ общения с женщинами? – поинтересовалась Элени. – Вы обиделись? Но я действительно была в ванной комнате.
– У вас мрачная фантазия. – Дронго покачал головой. – Не нужно так категорично. Я стараюсь не обижаться на женщин. Это моя принципиальная установка. Я собирался только извиниться. Если вы разрешите, то я вернусь к вам.
– Не знаю, – ответила Элени. – Мне нужно будет подумать. Очевидно, это зависит от того, когда именно вы вернетесь. Если через несколько минут, то, возможно, вы войдете. А если речь идет о часах, то я лягу спать. Завтра у меня сложный день, не забывайте об этом.
– Не забуду, – кивнул Дронго. – Спасибо, что сразу не прогнали. Надеюсь, что госпожа Мурсаева сумеет быть краткой.
Они улыбнулись друг другу. Дронго поспешил к кабине лифта, спустился на первый этаж, где находился сюит, в котором проживали супруги Кульчицкие, и позвонил в дверь. Она сразу открылась. Он увидел Эльзу, одетую в светлое платье.
– Проходите в гостиную, – радушно пригласила его Мурсаева. – Я заказала для нас кофе.
Дронго не стал ей напоминать, что предпочитает пить чай, прошел в гостиную, уселся в кресло. Она устроилась напротив него, и он снова с огорчением подумал, что безжалостное время меняет людей до неузнаваемости.
– Извините, что беспокою вас так поздно, – проговорила Эльза. – Но я помню, что вы обычно ложитесь под утро.
– Так и есть, – согласился Дронго.
– Вам кофе со сливками или с молоком? – спросила она.
– Лучше с молоком и без сахара, – попросил он.
Эльза налила кофе ему, а потом и себе, пополам с молоком. Очевидно, она понимала, что пить крепкий кофе на ночь не очень полезно.
– Где ваш супруг? – поинтересовался Дронго.
– Уже лег. – Эльза показала в сторону спальни. – Он устал, а завтра у него достаточно напряженный день. Соберутся все гости. Каждого из них нужно будет лично поприветствовать.
– Тяжелое бремя юбиляра!.. – заявил Дронго и улыбнулся.
Он, конечно же, помнил об Элени, поэтому решил не тянуть время и осведомился:
– Зачем вы меня пригласили? И давайте будем говорить потише, чтобы не разбудить вашего супруга.
– Я хотела побеседовать с вами насчет убийства племянника его брата, – сказала Мурсаева. – Это была очень непонятная и неприятная история.
– Насколько я понял, следственные органы уже занимаются раскрытием этого преступления.
– Они вряд ли смогут это сделать, – возразила Эльза, чуть понизив голос.
– Почему вы так думаете?
– У меня есть основания, даже некоторые подозрения. – Мурсаева обернулась в сторону спальни и произнесла, еще более понизив голос: – Мне хотелось посоветоваться именно с вами.
– Почему?
– Я знаю ваши возможности.
– В каком смысле?
– Молодой человек был явно увлечен моей падчерицей, – пояснила Эльза. – Он этого и не скрывал. По-моему, она ему не просто нравилась.
– А ваш супруг не одобрял его намерений?
– Наоборот. Он хорошо относился к этому молодому человеку, часто приглашал его к нам в гости.
– Тогда я не понимаю, в чем причина вашего беспокойства.
– Говорите тише, – попросила она, снова оглядываясь на спальню. – Мне тогда показалось, что подобная связь не очень-то нравилась его младшему брату. Понятно, что моя падчерица и племянник Михаила Степановича не кровные родственники. Но подобные отношения вызывали у младшего брата моего мужа какое-то непонятное отторжение. Или раздражение, причина которого оставалась для меня неясной. Во всяком случае, он был не особенно доволен, когда Зигат встречался с нашей Лионеллой.
– Он вам об этом говорил?
– Нет. Но это было заметно. А сам Зигат все время конфликтовал с руководителем службы безопасности своего предприятия, то есть с нашим Арсеном. Я знала об этом, но не придавала таким конфликтам никакого значения, пока сегодня вечером не увидела, как Арсен избивал этого парня из Владивостока.
– На какой почве Зигат конфликтовал с Арсеном? Ведь тот просто обязан был ему подчиняться.
– Конечно, обязан. Но у них все время происходили размолвки. За день до убийства Зигата они тоже сильно поспорили. Мне об этом рассказывала Лионелла. Зигат хотел пригласить обеих девочек в известный ночной клуб. Но Арсен возражал, говорил, что там собирается довольно развязная молодежь, некоторые гости даже позволяют себе употреблять наркотики. Зигату это не понравилось. Он накричал на Арсена, пообещал его уволить. А на следующий день Зигата убили. Я не хотела говорить вам раньше, чтобы не наводить на ложный след, но после сегодняшнего срыва Арсена поняла, что просто обязана все рассказать.
– Почему срыва? Он защищал девочек от наглого приставания назойливого хама и, по-моему, действовал вполне профессионально, – возразил Дронго. – Непрошеный гость был неплохо подготовлен, но Арсен сумел с ним справиться. Хотя этот золотоискатель умудрился разозлить его. – Дронго украдкой взглянул на часы.
Прошло уже десять минут. Нужно было поскорее закруглять этот разговор.
– Сегодня я убедилась, что все рассказы о жестокости этого человека не лишены оснований, и хотела сообщить вам об этом, – продолжала Эльза.
– Вы полагаете, что между ними случился конфликт, и Арсен каким-то образом мог быть причастен к устранению племянника брата вашего супруга? – уточнил Дронго.
– Я ничего не утверждаю. Но можно предположить такое. Они ведь раньше работали в полиции. Как Арсен, так и Рашит, охранник Бежана Константиновича. Обоих уволили из полиции за какие-то проступки. Об этом мне говорил Антон Степанович. Достойных сотрудников из органов просто так не увольняют.
– Он говорил, за что именно их уволили?