Жертвенные львы
Шрифт:
Мужчиной Вебер, бесспорно, был крепким. Но лупить его Квон Пэн собирался люто, без пощады или поблажек.
– С удовольствием… – Улыбка трещиной пробежала по его побледневшему лицу. На этот раз настоящая, без натяжек или усилий. – Условия принимаются…
Теперь, когда разговор вдруг вырвался из тупика, ярость и ненависть Пэна устремились в нужное русло, настраивая тело и разум на предстоящую схватку. Он живьем зароет сибиряка в железный пол убежища. Наплевав на дипломатическую неприкосновенность или последствия. Изломает кости, вырвет кадык, пронзит пальцами сердце.
Это
Мрачная тень, лежавшая на челе Большого Брата уже несколько часов, начала испаряться.
Убежденность в правоте дарит человеку крылья
1 час 21 минута до начала операции
«Бронзовое зеркало»
Рискованный поступок так же, как подброшенная монетка, всегда оборачивается одной из двух сторон.
Дзынь… Первая сторона – поступок становится геройским, почитаемым и вписанным в легенды.
Дзынь… Сторона вторая – он превращается в глупость, от которой не успели отговорить.
Илью отговаривать было некому, и он твердо решил даже не задумываться о неудачном исходе дела.
Смелость и хладнокровие, с которыми он держался перед грозным и вспыльчивым Квон Пэном, начали помалу сходить на нет. Беседу тем временем требовалось вести к логическому завершению. Тут-то сан шу Триады лично дал пас, устремив мысли Вебера в нужном направлении.
В том, что китайские бандюганы его не грохнут, советник посла не сомневался. Местный босс – всего лишь шишка районного масштаба, чтобы принимать такие беспредельные решения, да еще и поперек законов коменданта. А вот помешать Илье в его поисках китаец мог сотней способов, и потому…
Возможно, ситуацию можно было попробовать разрешить иным путем. Тот же Терпение наверняка с ходу придумал бы несколько бескровных планов. Но Леший никогда себя к мыслителям не причислял, и потому предложенный Кипятку вариант считал далеко не худшим. Лишь бы тот не оказался ну уж слишком силен. Впрочем, как говорится – и не таких вывозили…
Только на первый взгляд Вебер был килограммов на двадцать тяжелее поднебесника и на голову выше. Смогут ли курсы смешанного рукопашного боя, которыми Илья овладел еще в академии, противостоять технике узкоглазого?.. Сейчас увидим. «Балалайка», опять же, поможет.
Ее удалось оставить, что само по себе стало крохотной победой. А сейчас, пока оба бойца готовились к схватке, разминаясь в личных углах квадратной площадки, лезть к сибиряку в затылок не собирался никто. О том, что боевой «балалайкой» мог обладать и бандитский босс, фантазировать не хотелось.
Настраиваясь на драку и разминая мышцы, Вебер был собран и сосредоточен. Вместо того чтобы наблюдать за зверскими оскалами, с которыми Кипяток падал на шпагаты и молотил воздух, пытаясь его запугать, думал о своем. Вспоминал любопытный разговор с кандидатом Гао, который Лешего в царство преступности и привел.
Тот, если задуматься, успел рассказать Илье массу интересного…
На странную парочку оглядывались, тыкали пальцами, но роптать открыто или вызывать солдат
– Значит, работаешь в «Гнутом мосту»? – выпытывал он у рядового китайского уголовника, волоча того через комбайн.
– Да…
– Ах ты… – Леший рывком остановил Гао, разворачивая так, чтобы видеть лицо. – К тебе в кафе Листопад… то есть Денис Йен и приходил, ведь так?!
Чтобы продемонстрировать серьезность вопроса, «дыродел» вдавился в живот поднебесника, будто хотел дульным срезом прикоснуться к позвоночнику. Чи Вай закусил губу, попробовал отвернуться, но Илья уже подтвердил свою догадку. Трудно сохранять эмоции, из хозяина положения превращаясь в жертву и объект допроса.
– Откуда знаешь его?!
– Ай… познакомились недавно… он заплатил мне за поиск жилья, ну и вообще… мы даже почти подружились… да не дави ты так, прошу!
– Где он живет? – Вебер навалился на бедного китайца сверху вниз, словно хотел растоптать. Негромко рычал прямо в лицо, давя на рукоять пистолета. – Какие услуги ты еще своему другу оказал?!
И Гао рассказал. Подробно, в мельчайших деталях, словно читал собственный дневник. И про баснословно дорогие индивидуальные каморки на технических этажах. И про экскурсии по комплексу, когда два молодых человека часами бесцельно слонялись по его ярусам, суя носы в самые темные щели. Якобы бесцельно…
В жилые норы «тараканов» Илья, конечно, наведается. Он не верил, что сможет найти там хотя бы малейший след Листопада – тот наверняка уже оставил насиженное место. Во всяком случае, сам Леший поступил бы именно так. Но для порядка спуститься в коммуникационные коридоры стоит, причем сразу после боя с Кипятком. Опросить соседей, поискать зацепки.
Однако главный интерес Вебера вызывали не убогие самодельные квартиры, устроенные среди инженерных лабиринтов. В сознании бился ярко-желтый маячок, которому ритмично вторил пульсирующий маркер на виртуальной карте «балалайки» – по словам Гао, наибольшую заинтересованность Денис Йен проявил к кормовой зоне уровней четыре и шесть.
Там, куда почти не забредали рабочие, разместилась гигантская вертикальная цистерна – резервуар технической воды для кормовых фабрик «Ильи Муромца». Также там был складирован запасной парк разведывательных аэростатов. Еще хранился небольшой припас каменного угля и горючего сланца для ближайших котельных. А еще… а еще на корме располагались строго технические зоны, доступ в которые был ограничен даже большинству местных военных.
В их глубине, запечатанные до ракетного удара по ПТК, прятались резервные штабы для машинистов Желтого Каракурта. Со всей необходимой системой жизнеобеспечения, электроникой и выходом во внутреннюю сеть комплекса…
– Ты готов, чужак? – фыркнув, Кипяток хлопнул себя по щекам.
Он уже размялся и снял лишнюю одежду, оставшись в тесной майке без рукавов, удобных штанах и спортивной обуви. Отрегулировав твердость подошв, Илья только кивнул, поднимая сжатые кулаки.
Примеривались почти минуту.