Жертвоприношение. Вариант 1
Шрифт:
Сказав это, Хел тут же устыдился своей прямоты потому, что Кристель снова всхлипнула и покачнулась, стоя на коленях. Хел ослабил захват, и девушка уткнулась лицом в его куртку, вздрагивая и цепляясь за плечи спасателя.
Хел машинально обнял плачущую девушку, поглаживая ее плечи и спину:
– Ну тише, девочка, ничего. Все позади. Успокойся. Что с тобой? Ты ранена? Ушиблась? Ну все, все, - он поглаживал рассыпавшиеся по плечам Кристель светлые волосы, прикоснулся губами к теплой шелковистой макушке. Обнимая и поглаживая девушку, спасатель профессионально
– У тебя болит голова?
– спросил Хел, услышав, что рыдания затихают.
– Не тошнит?
– Не знаю, - сквозь слезы ответила Кристель, все еще вздрагивая в его руках.
– Почему он так поступил? Лучше бы сразу убил...
– Ты так и не поняла?
– Хел отодвинул ее от себя.
– Не видела, с кем связалась? Этот ублюдок только себя любит. И из-за него ты жить не хочешь? А кажешься умнее...
Кристель еще раз всхлипнула и попыталась вытереть лицо рукавом куртки. Хел нашел в кармане чистый платок и протянул ей:
– Со времен Скарлетт мало что изменилось: собираясь поплакать, женщины забывают о носовом платке...
– В журналах вычитал?
– дрожащим, но уже не срывающимся на рыдания голосом спросила Кристель и вытерла лицо.
– Думаешь, мы в горах и книг не читаем?
– изобразил обиду Хел, видя, что девушку как будто "отпускает". Ему очень хотелось помочь Кристель, ободрить ее.
Она промолчала, все еще стоя на коленях и комкая платок.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хела насторожил ее отсутствующий взгляд.
– У тебя шишка на лбу...
– Все в порядке, - ответила наконец Кристель еле слышным голосом.
– Я нормально себя чувствую... Он мог меня насмерть зашибить шасси.
– И запросто, - Хел взял ее за руку и почувствовал, как девушка замерзла.
– Для него люди, как пустое место. Тебе просто крупно повезло, что жива осталась.
– Он говорил, что мы поженимся, - Кристель обхватила себя за плечи, раскачиваясь с застывшим лицом, глядя мимо Хела.
– Дом на Кокосовых островах, пальмы под окнами, яхта, названная моим именем, дети, мальчик и девочка... Говорил, что любит, называл Русалочкой, - лицо девушки снова скривилось, глаза наполнились слезами.
– А сейчас пистолет к спине приставил, прикрылся мной. Он что, притворялся? А теперь я не нужна стала?..
– Дошло наконец?
– вздохнул Хел и отпрянул от хорошо поставленного удара, нацеленного в голову.
– Ты что, сдурела?
– он отбил второй удар и чуть не ослепнув от боли, когда бутса врезалась ему в больное колено.
– Вот психопатка!
Прежде чем Хелу удалось скрутить Кристель и повалить ее в снег, девушка успела подбить ему глаз, разбить губу, ударить в нос и достать коленом в низ живота. Наконец спасателю удалось скрутить разошедшуюся террористку.
– Ты спятила?
– спросил он.
–
– Ну, что? Думаешь, я тебя боюсь? Да пошел ты... Делай со мной что хочешь, мне плевать, ясно?
– Из-за одного негодяя ты ненавидишь весь мир?
– Хел не терял надежды привести в адекватное состояние обезумевшую девицу.
– Почему бы просто не признать: ты не того любила. Повезло, осталась жива - учти свои ошибки и не повторяй их. Но не бесись ты, как дикая кошка. Я спас тебе жизнь, а ты с кулаками набрасываешься. Или ты головой сильно ушиблась?
Кристель молчала, сверкая огромными зелеными глазами, как кошка, и стараясь высвободиться из рук Хела. Неожиданно близость ее тела опьянила спасателя. Ему захотелось закрыть девушке рот поцелуем и слиться с ней прямо здесь, в девственно-белом снегу на вершине утеса...
Похоже, его желания отразились на его лице потому, что в глазах Кристель мелькнуло замешательство, потом она подалась навстречу. Хел ослабил захват, и девушка обняла его.
Ее губы оказались теплыми и нежными, как лепесток первого весеннего цветка. Впервые за год Хел целовал женщину и не мог остановиться, как изнуренный жаждой человек не в силах оторваться от родника...
Внезапно Кристель уперлась ладонями ему в грудь; Хел не сразу понял, что это означает; девушка с неожиданной для своей хрупкой фигурки силой оттолкнула его и села, переводя дыхание.
– Ты тоже ненормальный, - сказала она, стягивая в "хвост" растрепавшиеся волосы.
– С тобой кто угодно спятит, - Хел потирал колено, которое разрывалось от боли. Давнишняя вьетнамская рана заныла с новой силой.
– Я его любила, - Кристель посмотрела в ту сторону, куда улетел вертолет.
– И Эрик это знал. Если бы ты знал, каково мне сейчас. Ничего у меня не болит. Может, душа болела бы, но Эрик ее убил и растоптал. Больше нечему болеть.
Кристель отошла к лежащему в снегу чемоданчику первой помощи, села и закурила.
– Я тебя понимаю, - Хел опустился на корточки рядом с ней. Кристель равнодушно покосилась на него и ничего не ответила.
– Я тоже любил и потерял, - Хел посмотрел в сторону обрыва. Именно на этом утесе в прошлом году разбилась Сара...
– А ты думала, у тебя одной проблемы?
– Девушка бросила?
– вяло полюбопытствовала Кристель, глядя, как тает в морозном воздухе облачко дыма.
– Нет. Она погибла, здесь, в горах. Мы хотели взобраться на плато и застряли на полпути. Вызвали вертолет. И когда нас переправляли в салон, у Сары развалился страховочный пояс. Мы пытались ее спасти, но ничего не успели сделать.
Кристель вздохнула и посмотрела на него. Хелу показалось, что во взгляде девушки появились живые чувства; сострадание. Потом она легко дотронулась холодными пальчиками до его плеча.
– Когда любимый человек предает, это хуже, чем если бы он умер, - с горечью сказала девушка, выбросив окурок.
– Эрик предал меня... Ради этих проклятых денег.