Жертвуя королевой
Шрифт:
Но сейчас сделан шаг и обратного пути нет. Мы сделали ставку, сделали ход и уже сыграли гамбит Рихтера-Шуваловой, если использовать терминологию Макса.
Теперь только вперед. Страх прошел. Улетучилась паника. Осталась только безусловная уверенность в нашей победе. Ощущение было такое, будто во мне рождается какая-то новая Лора.
Глава 37. Жертвуя королевой
Лора
Подпольное казино — это только на словах звучало так, будто оно находится в каком-то подвале, где накурено,
На деле оказалось, что устроено оно как закрытый элитный клуб, где «джентльмен» на «джентльмене» и «джентльменом» подгоняет. Интерьеры такие, что и официальные казино позавидовали бы. Бронированные двери, словно в бункере на случай ядерной войны, запах денег, риска с легким флером возможной удачи.
Я была снова загримирована именно так, как в тот раз, когда повисла на шее у Платонова. Темные очки здесь были даже уместнее, чем на ярком солнце. Наверное, я выглядела именно так, как в каком-нибудь фильме про мошенников. Стереотип, но сейчас этот стереотип был к месту и вовремя.
Я села за игорный стол, где меня уже ждали другие игроки. Оказалось, что я не единственная женщина, что немного меня успокоило. Но не сказать, что я особо сейчас нервничала.
Я нервничала накануне вечером и еле уснула уже под утро. Я нервничала весь день, игра должна была состояться ближе к вечеру. Я нервничала, когда ехала сюда. Я психовала от того, что Макс как заведенный все эти дни повторял одно и тоже. Чтобы убедиться, что я все запомнила, что знаю стратегию на зубок, что его схема полностью отложилась у меня в голове.
Я едва не убежала от страха, когда стояла перед дверью в это подпольное казино. Но стоило мне шагнуть внутрь я превратилась в лед. Не было уже смысла переживать. Последний шаг сделан, отступать некуда. И от моих нервов уже точно ничего не зависело, но это могло мне здорово помешать.
Крупье сдал карты. Началась игра в Преферанс.
Макс
Санкт-Петербург встретил Макса серым небом и дождем. Но уже к обеду распогодилось, а ближе к вечеру температура поднялась, вопреки всем прогнозам и ожиданиям.
Макс сидел за столом, не глядя на шахматную доску с расставленными фигурами в ожидании соперника.
Партия уже была просчитана. Макс уже сейчас знал, на каком ходу поставит мат. Поединок за звание чемпиона серьезное испытание, но не для Макса Рихтера. Он знал, что серьезным испытанием и последним гвоздем в крышку гроба это будет для его соперника — Назара Платонова.
Макс отдавал должное Платонову. Тот, несмотря на все передряги и его шаг за черту безумия, сумел собраться и добраться до главного поединка в своей жизни.
Хотя Макс и не переживал за исход партии, он заметно нервничал. Все его беспокойство было связано исключительно с Лорой.
Он блестяще ее подготовил. Макс и не думал, что Лора способна на такое. Его жена, хоть и бывшая, но в планах еще и будущая, оказалась намного сильнее, умнее и хитрее, чем он о ней думал. И это учитывая, что Макс и до этого знал — с
Но он и не предполагал, что у нее еще и математические способности.
Максу нужно было во что бы то ни стало выкинуть Лору из головы. Он должен был сосредоточиться. Разум должен быть холодным, а сердечный ритм ровным. Если Макс не успокоится, есть все шансы проиграть партию. Даже несмотря на то, что все просчитано. Один неверный ход и Платонов не упустит шансов.
Появился Назар. Он шел к столу погруженный в собственные мысли. «Слишком сосредоточен, — подумал Макс, — слишком зажат и слишком волнуется. Это хорошо для меня и никуда не годится для него».
Когда Платонов опустился на стул, Макс глянул на него и спросил:
— Как головушка, Платонов? Не болит? Огурчиков соленых не желаешь?
Платонов оскалился в улыбке:
— В порядке головушка, Рихтер, спасибо за беспокойство.
— Не за что, — бросил Макс.
Поединок начался. Платонов двинул пешку вперед.
Лора
Сегодня я поняла, что чувствует Макс, когда играет уже просчитанные до последнего хода партии. Именно так шла игра у меня. Я все уже знала заранее. Я знала, какие у кого карты на руках и уже понимала, что у моих соперников нет шансов.
Но игра должна была сыграна до конца. Это потрясающее и опьяняющее чувство. Будто я не просто поймала удачу за хвост, но и приручила ее, и теперь эта капризная птица-удача сидела на моем плече, смирная и послушная.
«Да, — думала я, — к такому легко привыкнуть и от такого очень трудно отказаться». Вместе с этим предвкушением будущей победы мне казалось, что в моих руках сосредоточилась ментальная власть над остальными игроками.
Каждый их ход был мне известен заранее. Я чувствовала себя провидцем. Именно сейчас я поняла, почему Макс рисковал и садился за карточный стол с опасными людьми. Это было похоже на прыжок с парашютом, я испытывала то, что, наверное, испытывают те, кто занимается экстремальными видами спорта и о которых говорят — адреналиновые наркоманы.
Раньше я не понимала, что заставляет человека раз за разом штурмовать неприступные горы, погружаться на такие глубины, из которых можно больше не подняться на поверхность.
Разум мой был холоден и чист. Я сама себе напоминала снежную королеву без чувств и эмоций. И была уверена, что именно так меня видят сейчас остальные.
Когда игра была окончена, я даже пожалела, что все произошло так быстро.
Крупье собирал мой выигрыш. Я смотрела, не снимая темных очков, как он укладывает в кейс с кодовым замком одну пачку денег за другой. Мне на ум, вдруг, пришла цитата из «Игрока» Достоевского: «Я решительно не вижу ничего грязного в желании выиграть поскорее и побольше». О как же я сейчас понимала и Федора Михайловича, точнее его персонажа, и Макса, когда он не мог отказаться от игры, и саму себя понимала.