Жест Лицедея
Шрифт:
— Саш… — она нежно положила свою ладонь мне на грудь. — Ты расстроился?
— Да… — я жадно затянулся дымом, глядя на жирные задницы стоявших рядом лошадей. — Ты с Лапиным, еще и с ночевкой, — выдавил я.
— Я ему пообещала. Он нам очень помог сегодня, — она поводила ладонью по моей груди.
— Разве я не помог? Я тоже много сделал для нас всех, — вырывалось как-то из меня стихийно. Вместе с тем я понимал, что веду себя не как мужчина, а как маленький мальчишка. Ну куда мне с этими жалкими капризами, обидчивостью добиваться такой роскошной женщины, как
— Мой ты дорогой мальчик, — она обняла меня и поцеловала в щеку. — Завтра постараюсь приехать пораньше.
— Хорошо. Тогда можешь пообещать что-нибудь мне? — все я взял себя в руки. На этом точка прямо сейчас! Больше нет больше капризного мальчишки! Есть только я, который умеет добиваться своего.
— Что бы ты хотел? — она стряхнула на клумбу серый столбик пепла.
— Чтобы следующий вечер мы провели с вдвоем. Только ты и я. Какое вино ты предпочитаешь? — я улыбнулся, любуясь ее лицом и чуть растерянными, безумно красивыми серыми глазами. Темные волосы и серые глаза: как это прекрасно и как это так дразнит!
— Саш, но ты сейчас говоришь со мной, будто… — она пожала плечами, — будто мой кавалер. Ты это понимаешь?
— Да, — я взял ее руку и, чуть сжав, добавил с твердостью. — При чем очень хорошо понимаю.
— Мне нравится «Шепот Киприды», только именно если с Кипра. Но здесь ты такого не найдешь, — она рассмеялась как-то не совсем искренне, стараясь скрыть смущение. — Сам Павел Иосифович не смог найти.
— Минутку, я же маг, подумаю найду или нет, — это была уловка, я тут же взял ее как объект для меню и закрыл глаза. Тык, тык, тык…
«Объект-инфо»
«Разумовская Ирина Львовна. Возраст 36 лет. Магическими техниками не обладает. Большое смущение. Волнение. Спутанность мыслей. Острое сожаление. Отношение к вам: значительный интерес, потрясение вашими возможностями, сильная потребность понять вас, желание обнять вас, желание поцеловать вас, страх собственного отношения к вам, сильное желание сделать вам приятно».
Ох, «мама», как же нам тяжело сейчас друг с другом! Взаимно тяжело. И как бы не стало потом все это еще во много раз тяжелее.
— Я постараюсь найти это вино, — сказал я, открыв глаза.
— Это вовсе не обязательно. Ну зачем тебе потакать моим капризам. Идем в карету, Павел Иосифович ждет, — она выбросила окурок из дорожного мундштука. — Нам же тебя еще домой нужно завезти.
— Не надо, я сам доберусь. И поищу попутно твое любимое вино, — я тоже затушил окурок, бросил его в урну.
— Так, — Ирина открыла сумочку, зашуршала купюрами. — Вот возьми — это на мелкие расходы. Не надо искать «Шепот Киприды». В Византийской губернию оно не поставляется — все идет в Москву. Я зря сказала тебе про это вино. Если так хочется, купи бутылочку любого, которое тебе самому понравится.
Вручила мне аж пятьсот рублей.
— Может еще что-то купить? Могу заехать гильдию магов, заказать «Свидетеля». Что еще нужно для дома? Не забывай, я вполне взрослый, — напомнил я,
— Даже слишком взрослый, — отозвалась она. — Настолько, что…
Она не знала, что сказать, и ее выручил Лапин, взяв под руку и обратившись ко мне:
— Саша, вы разве не едите?
— Нет, спасибо, сам доберусь, — любезно ответил я, но так хотелось сказать ему другое. Что-то типа: «Оставь Ирину в покое и проваливай!». Может быть, скоро он именно это услышит от меня.
Я объехал три самых крупных винных магазина Анталии часа за полтора. «Шепот Киприды» имелся лишь в одном из них, но лидийской винодельни — увы, вовсе не тот напиток, который хотела бы Ирина. На всякий случай я взял две бутылки, аж по восемнадцать рублей. Где искать еще? Я даже попробовал воспользоваться заготовкой «Компас», однако, ничего не вышло: на неодушевленные предметы магическая навигация не срабатывала. Если разъезжать по мелким лавкам, то это займет весь оставшийся день, и жрать уже очень хотелось, даже желудок сводило. Ведь завтрак для нас случился ранний, а обеденное время давно миновало. И я решил наведаться в какой-нибудь местный ресторанчик. Граф я или балыся висячая? За столько времени в этом чудесном мирке ни разу не посещать ресторан, ой как это не по-графски. С думой о ресторане мне пришла другая светлая, добрая мысль. Да, в моей голове случаются и такие.
Я направился прямиком домой и, не отпуская экипаж, с хода озадачил дворецкого:
— Никифор Тимофеевич, позови, пожалуйста, Леночку. Заберу ее до конца дня. Нужна кое-какая помощь в городе.
Леночка вышла в рабочем переднике и потрепанном платьице, при виде меня расцвела. Моя добрая зайка! И тебя я тоже люблю. Хочу сделать тебе приятное.
Когда она устроилась рядом со мной на сидении, и возница тронул лошадей, то не удержалась от вопроса:
— Так неожиданно, ваше сиятельство. Мы не далеко? А то я таком виде, буду только людей пугать.
— Не слишком далеко: на Николаевскую, потом в одно интересное заведение, — сообщил я, тихо балдея от близости ее тела и вида, на проплывающий мимо бульвар.
— Ой, да вы в самый центр! А помощь какая, Александр Петрович? Вы что ли за покупками? — не унималась она.
Иногда госпожа Вязина любит поговорить, потрепать язычком. При мысли о свойствах ее язычка у меня встал. И я взял ее ладошку и положил на то самое место, которое она так бессовестно спровоцировала. Она испуганно посмотрела на меня: глазки широко раскрылись и ротик скруглился. Какая же она забавная!
— Помощь нужна в поедании обеда, — пояснил я, унимая ее испуг. — Едем в ресторан «Аполлония».
— Вы хотите, чтобы я сейчас это… — она робко сжала пальчиками моего твердого друга. — Прямо здесь?
— Нет… — шепнул я ей на ушко. — Просто ты меня дразнишь. И мы поедем в ресторан тоже просто так. Покушать. Я же не обедал.
— Александр Петрович! Меня, наверное, выгонят в таком виде! — оттянув край своего передника. — Пожалуйста, не надо! Я со стыда сгорю! Ну сказали бы, я бы переоделась.