Жесткий контур
Шрифт:
Ой, как много солнца! Оно слепит глаза. Парни жмурятся, а кинооператор недовольно командует:
— Улыбайтесь, улыбайтесь, прошу! Вы же кадр испортите.
Ленчик говорит Сергею и Диме:
— Улыбнитесь
— Руби курки! — громит голос в репродукторе.
Теперь ничто не держит судно. Но почему же оно не идет? Может, под полоз попал песок или кусок металла? Сергей холодеет. А вдруг проглядели, не заметили? Он начинает считать. В этот момент стоящие наверху закричали: «Ура!»
— Ура-а! — подхватывает Сергей.
А судно, набирая скорость, уже несется по дорожкам, вот оно врезалось кормой в воду, окутавшись радужным каскадом брызг. Пройдя несколько десятков метров, остановилось. Загремели якоря.
— Маленько поторопились, — ворчливо говорит бригадир, взглянув на часы, — не рассчитали... На три минуты раньше сошло судно... Ну что, хлопцы, пошли, перекурим это дело...
Они шагают к цеху.
— Погодите! — Все трое оглядываются. Их догоняют Витька Селезнев, Светлана и девушки из двести двадцатой.
Сергей критически оглядывает себя: роба, широченные брезентовые
— Не теряйся!
Цигипало вздыхает: девчата рослые, красивые, а он что? Щуплый, да к тому же левша.
— Привет героям труда! — орет Витька и тискает по очереди руки парням. — Классно сработали! А я вам махал, махал...
— Молодцы, ребята! — серьезно говорит Светлана и берет Сергея под руку. — Я первый раз такое вижу.
— Насмотритесь еще, — утешает Аввакумов и подмигивает Светлане, — сами командовать будете... Не спуском, так мужем, который отвечать за это будет!
— Ну вас, Дима, — смущается Светлана.
Они шагают по асфальтовой дорожке мимо шумных, грохочущих цехов: нарядные девушки и парни, одетые в негнущиеся серые робы, заляпанные суриком и желтые от ржавчины.
Светлана шепчет:
— Я горжусь тобой, Сережа!
Аввакумов говорит что-то Витьке Селезневу. Сергей шагает уверенно, совсем не чувствуя сквозь робу девичью руку, не зная, что на квартире ждет мать, которая приехала навестить его и которая еще не знает о жестком контуре, в который попал ее сын.